Начиная с первой декады февраля российские книготорговцы переходят в активное наступление на «личном» фронте. Прилавки книжных магазинов трещат под тяжестью гладких фолиантов, оформленных в розово-голубых тонах. Еще два года назад добротно сделанные «женские романы» серии «Фантики» («Фантом-пресс») воспринимались как заморская диковинка -- нынче же бездушные клоны «Бриджит Джонс» множатся в геометрической прогрессии. «Скоро тридцать», «Тридцатник и только», «Тридцатник, а столько», «Все мужики сво...», «Все женщины кво...» -- литературный спам обрушился на наши бедные головы. Чтобы как-то выделиться на этом глянцевом фоне, разумные издатели берутся реанимировать забытую классику.

В «Иностранке» вышел роман «Ключ» японского писателя Дзюнъитиро Танидзаки (перевод Дмитрия Рагозина). Уже в начале прошлого века Танидзаки снискал себе недобрую славу «японского Уайльда» и шокировал читателей эстетской откровенностью любовной прозы. Позже романист «одумался» и к середине 30-х заработал выгодный имидж радетеля о нравственном облике молодежи. «Ключ» написан в 1956 году, к тому времени Танидзаки исполнилось семьдесят. Решив тряхнуть стариной, он создал свой лучший роман, который впоследствии был дважды экранизирован: сперва японцем Киной Итикавой, а позже профессиональным эротоманом Тинто Брассом.

Роман разбит на две части -- мужскую и женскую. Сперва муж, университетский профессор, в своем дневнике делится эротическими фантазиями и сетует на излишнюю чопорность супруги, отлучившей его от прекрасного белого тела. Затем вступает женская партия: жена в свою очередь тоже недовольна отведенной ей супружеской ролью. Позже выясняется, что потаенные записи не являются тайной ни для одного из супругов. Каждый из них подталкивает противоположную сторону к тому, чтобы эти откровения были прочитаны.

Страсти в семействе накаляются. Муж намеренно приводит в дом молодого коллегу по имени Кимура. Представив его в качестве будущего жениха дочери, он сознательно провоцирует жену на измену. Дальше сценарий разыгрывается по весьма необычной схеме. Ежедневно мужчины спаивают женщину, доводя ее до обморочного состояния. Потом совместными усилиями раздевают и укладывают в постель. Затем в супружеской спальне разыгрываются сцены, способные удивить даже видавшего виды Тинто Брасса. Находчивый Кимура вооружает старшего товарища полароидом, чтобы тот мог снимать супругу в самых затейливых позах. Обо всем этом мы узнаем из мужской версии дневника. Женщина тем временем разыгрывает из себя невинную овечку, лишь иногда признаваясь самой себе, что во сне ей является благоверный в образе красавца Кимуры, а еще она видит странные вспышки света. Когда эпизоды с пьянством и обмороками уже грозят превратиться в дурную бесконечность дублей, на авансцену выходит прежде пассивная дочь.

Самые интересные подробности открываются ближе к финалу. Выясняется, что благовоспитанная супруга давно и регулярно читала записи мужа. Но, будучи уверенной, что и он делает то же самое, не признавалась в этом даже на страницах дневника. Соответственно ни для одного из супругов не было тайной то, что происходит в доме и за его пределами. Жена притворялась пьяной и спящей. Муж играл роль несведущего рогоносца. Обоих эта потаенная игра возбуждала и радовала. Но настоящие режиссеры остались за кадром. Увлеченные запретными играми, супруги так и не заметили, что стали жертвами умелых манипуляций со стороны молодого поколения.

Долгое время пробавляясь на территории японского семейного романа, Дзюнъитиро Танидзаки отлично изучил нравы, царящие в патриархальных фамилиях. В японских домах считалось невозможным и неприличным открыто обсуждать семейные проблемы. Вся жизнь состояла из череды ритуалов: если жена позволяла себе сесть за стол раньше мужа, это становилось настоящими событием в жизни семьи. В молодости являясь сторонником открытых европейских нравов, Танидзаки решил придумать историю семейства, пренебрегшего традиционными табу. Для этого и потребовался необычный ход: посредником между супругами должна стать вещь. Обычных сигналов вроде распущенных волос, надетых сережек, подброшенного ключа недостаточно. Предмет должен быть спрятан от посторонних глаз и уметь говорить. В европейской литературе «дневник героя» -- лишь литературная форма, сокращающая дистанцию между читателем и рассказчиком. Дневник у Танидзаки становится ключом к супружеским отношениям. Читателю эти откровения мало что проясняют: он единственный теряется в догадках до самых последних страниц. Финал у этого «семейного» романа и вовсе детективный: с вещдоками и реконструкцией преступления.

Другой литературный диптих вышел в издательстве Free Fly. Две книги изданы в одном оформлении: романы двух влюбленных друг в друга, написанные в разное время -- «Эта любовь» Яна Андреа и «Голубые глаза, черные волосы» Маргерит Дюрас. Реальная история этого мезальянса покрыта мраком: сохранились лишь свидетельства друзей Дюрас, косо смотревших на эту связь. Они познакомились, когда ей было 66, а ему 19. Шестнадцать лет он выполнял роль машинистки, секретаря и мальчика на побегушках. Она в это время написала свой лучший роман «Любовник», получила Гонкуровскую премию, и из маргиналки-новороманистки превратилась в литературную знаменитость. Он прочел все ее романы и написал ей сотни писем. Она снимала его в фильмах и посвящала эссе. Она подарила ему деньги и имя, он не позволил пропасть ни единой ее строчке.

В своем нервном и путаном автобиографическом романе Андреа намекает на эротическую связь между ними. Но исследователь творчества Дюрас Жан-Франсуа Жосслен открыто пишет, что Ян Андреа был гомосексуалистом и ни от кого этого не скрывал. Вполне возможно, образ альфонса-гомосексуалиста закрепился за Андреа как раз после выхода романа «Голубые глаза, черные волосы». В этом сложном и далеко не блестящем произведении реальные события угадываются с трудом. Единственное, что перепало герою от реального мальчика Яна, -- внешность. Во всем остальном автобиографичность истории остается под вопросом. Гораздо больше о своих чувствах Дюрас говорит в закадровом тексте к фильму «Человек с Атлантики». Эту картину она полностью посвятила Андреа, здесь сняла его в главной и единственной роли. «Вы подумаете, что это я вас выбрала. Я. Вас. Вас, кто в каждое мгновение является всем, что есть возле меня, что бы вы ни сделали, далеко или близко будете вы от моей надежды. ...Я подмела дом, все вычистила, будто перед собственными похоронами. Все было очищено от жизни, свободно, лишено признаков, и затем я сказала себе: я начну писать, чтобы излечиться от лжи заходящей любви» (перевод Ольги Волчек).

В 1999-м (спустя три года после смерти Дюрас) Андреа тоже пишет книгу, где по-своему рассказывает историю отношений Дюрас. «Она держит меня в своей комнате взаперти. Она не выносит, когда кто-нибудь смотрит на меня. Она хочет быть самой желанной. Единственной. Из целого мира. И я точно так же -- самым желанным» (перевод Алексея Воинова). И хотя многое в его книге вызывает раздражение -- истеричность и манерность слога, нестерпимое желание выйти из тени и высветиться крупным планом, в этом сбивчивом и неталантливом тексте живет горькое и подлинное чувство. Обида и злость оставленного любовника. За то, что не забрала с собой.