В том, что сегодня происходит на книжном рынке, непросто разобраться даже специалисту. Обычный же читатель в полном недоумении смотрит на полки в книжных магазинах, где книжки отсортированы по жанрам: там -- фэнтези, там -- зарубежная литература, здесь -- современная проза, и зачастую уходит, так ничего и не купив. И хотя почти в каждом издании есть рубрика для книжных новинок, газеты и журналы лишь в единичных случаях формируют круг чтения своих читателей, гораздо чаще книжку покупают, справившись с мнением авторитетного знакомого. Что читают люди, которых мы уважаем? Те, чьи книги -- если судить по рейтингам продаж -- покупают не «массы», но многие приличные люди. Первым в новой рубрике получил слово человек, чье мнение о сути нашей жизни на протяжении многих десятилетий совпадало с мнением тех самых «приличных» людей -- и они радостно цитировали его наблюдения: «Нормально, Григорий! Отлично, Константин!» Это Михаил ЖВАНЕЦКИЙ, четырехтомник которого, к радости выпустившего его издательства «Время», вот уже который год остается в лидерах продаж качественной литературы.

-- Что вы читаете?

-- Вчера ночью за счет бессонницы прочел -- и получил от этого еще большую бессонницу -- потрясающий роман Джозефа Кутзее «Бесчестие». Я купил эту книгу, прельщенный сообщением на титуле «Нобелевская премия по литературе за 2003 год». Прочел за шесть часов. Для меня роман -- это всегда дорога. Дорога -- это сюжет, а автор -- твой собеседник. Он во время езды с тобой разговаривает. И сюжет, и характеры, и еще автор со мной беседует. И все в этой книге как будто про меня, про человека немолодого, но у которого ничего еще не погасло, который так же смотрит на молодых студентов, который так же смотрит на жизнь. Я был захвачен и глубиной, и безысходностью. Оказывается, жизнь в Южной Африке так же безысходна, как и у нас. Дочь героя после изнасилования не обращается в полицию -- и я ее понимаю! И даже рожать она будет -- и я ее понимаю!. Автор мечется -- и я его тоже понимаю! Здорово. Так просто. Под впечатлением до сих пор. Я, оказывается, истосковался по характерам...

Наших современных авторов я читал, но немножко... Говорят, кое-что стоит прочесть. Пелевина я прочту, наверное. Но я всегда мечтаю об открытии характера -- о таком, как у Володина в «Осеннем марафоне», -- интеллигент, который не может никому отказать. Открытие!

Писательство -- все равно что работа в лаборатории. Но писатель не имеет права просто войти в лабораторию и выйти -- он должен что-то открыть. Вошел, открыл что-то -- и тогда вышел. А мы прочтем. А если ничего не открыл -- зачем публиковать? Это уже будет журналистика, тут можно и фамилии называть...

Знаете, существует такая «сатира с фамилиями». Губернатор такой-то проворовался... Буш, Ельцин, Путин, Чубайс, Немцов... Это не сатира, я не знаю, что это такое. В сатире должно быть обобщение. И этим обобщением, открытием люди будут пользоваться. Разница -- как между умом и мудростью. Ум работает лично на человека. Мудрость работает на людей. Мудрость строит мост через реку. Двинулся поток людей. И ум поехал по этому мосту, потому что это удобно.

Я люблю читать книги, которые снабжают мудростью. Дают мысль, за которую ты без стеснения ухватываешься и готов продолжить ее. Стесняться тут нечего -- если действительно идешь дальше, идешь вперед.

Прочел Женю Гришковца. Вот так и говоришь -- Женя. Очень симпатичный роман «Рубашка». Надеюсь, он попадет на глубину, как пловец. И мы это скоро почувствуем. Прочел «Похороните меня за плинтусом» Павла Санаева. Замечательно! Трагично. Трагедия от любви. Мать, дочь и внук. Мать отобрала сына у бабушки, и та стоит под дверью... И этот мат... В данном случае он даже не так мне мешает. Хотя все равно я против. Меня приучают к мату, но прежде же писатели обходились без него. Но раз уж он в нашей жизни занимает такое место...Может быть...

Очень понравилась книга Юры Роста. Это мой товарищ. Изумительный у него юмор, современные наблюдения.

-- А где вы берете книги?

-- Ха! Захожу в магазин и покупаю. В последний раз зашел в «Букбери» и набрал полную кошелку -- книг, наверное, двенадцать. Слава богу, я могу себе это позволить. Джона Гришема купил. Это детектив. Но у Гришема кроме сюжета прекрасно описана система правосудия! Ты видишь, как ведется борьба за мнения присяжных. Ты понимаешь, что такое демократическая система. Ты же учишься защите прав человека! Вот я произнес эти слова и подумал: боже, как же банально это звучит! И в то же время: как же мы беззащитны. Должен же кто-нибудь когда-нибудь написать роман про нашего беззащитного человека, который выходит на улицу.

-- Вам кто-нибудь советует, что стоит прочесть?

-- В последнее время этот институт исчез из нашей жизни. Я вырос на звонках. Но институт «прочти и посмотри» исчез. Никто не звонит и ничего не советует. Жизнь потеряла смысл и приобрела действие. Только сюжет. Вместо езды по дороге и беседы с автором -- только езда. Достиг -- зарабатывает. Достиг -- руководит. Достиг -- еще больше зарабатывает. Но уже нет «прочти!» Может, это потому, что раньше жизнь была менее интересная. Сейчас жить интересней, чем читать. А прежде, когда мы развивались, читать было интересней, чем жить.

Профессия писателя оказалась профессией. Оказалась специальностью. Такое количество пишущих -- как кузнецов и токарей, как машинисток. Женское письмо стало массовым. Его уже можно продавать на вес. Как подсчитывал когда-то наш великий пародист Саша Иванов, «четыреста килограммов стихов получил за год журнал «Юность»...

-- А что вас раздражает в книгах?

-- Отсутствие мысли. Пишите, конечно, ребята, но... Из того, что мы читаем и что нас трогает, очень многое написано людьми умершими. Смерть для этих людей -- просто небольшой перерыв. Читаешь, разговариваешь с ним и вдруг спохватываешься: «Господи, он же умер сто пятьдесят лет назад, сто лет назад, тридцать лет назад...» А ты вот с ним не расстаешься!