На днях вернулся из поездки в Израиль новый президент Российского еврейского конгресса (РЕК) Леонид Невзлин, избранный на эту должность около двух месяцев назад. Известный российский бизнесмен, вице-президент компании ЮКОС, а в недавнем прошлом заместитель генерального директора ИТАР-ТАСС возглавил РЕК после того, как подал в отставку основатель и первый президент организации Владимир Гусинский. О том, какие задачи ставит перед собой Российский еврейский конгресс, на каких принципах строит свою деятельность его президент, с Леонидом НЕВЗЛИНЫМ беседует корреспондент газеты «Время новостей».

-- Ваша первая поездка в качестве президента РЕК -- в США, вторая -- в Израиль. Это было, как говорят в армии, представление по случаю вступления в должность?

-- Еврейская община разбросана по миру. И единственный способ себя представить -- в некоторые места съездить. Но и в США, и в Израиле у меня были вполне конкретные цели. Мы хотим договориться с организацией «Джойнт» о строительстве общинного центра в Спасоглинищевском переулке. Первый камень там уже заложен, но это внушительный проект, всех денег нам одним не поднять. Хочу, чтобы несколько человек поучились в американских общинах методам работы, в том числе и со спонсорами, -- следовало бы поставить это на профессиональную основу.

-- Признали вас американские и израильские евреи реальной политической силой, готовы они через вас воздействовать на политику в России?

-- Вообще-то я таких услуг никому не предлагаю. У меня очень узкий интерес --я намерен заниматься общинным строительством и еврейской благотворительностью.

-- Все равно вас вольно или невольно сравнивают с предшественником, весьма активным политиком.

-- Если бы на Западе хотели увидеть на этом посту идентичный образ -- я бы, конечно, сравнения не выдержал. Мы с Владимиром Гусинским очень разные -- и по истории, и по складу ума и характера. Но я думаю, мне удалось доказать, что возможен и мой стиль управления, мои взгляды.

-- Кстати, в истории с Владимиром Гусинским Всемирный еврейский конгресс занял чью-то сторону или сохранил нейтралитет?

-- Гусинского в еврейских общественных организациях очень хорошо знают и эмоционально, конечно, поддерживают. Но сам конфликт там позиционирован как спор в области бизнеса, связанного со СМИ, и, возможно, с нарушением свободы слова в России, конфликтом с властью. Но они точно понимают, что за этим нет антисемитизма, а значит, и нет их прямого интереса. Слово «антисемитизм» ни разу не произносилось в связи с этим делом.

-- А в связи с другими делами?

-- Многое в России, в том числе и поведение людей, традиционно зависит от того, как ведет себя власть. Власть сегодня ведет себя по отношению к евреям спокойно, взвешенно, адекватно реагирует на проявления антисемитизма в обществе.

-- Когда вас избрали председателем РЕК, Владимир Гусинский выразил надежду, что вы будете бороться с антисемитизмом «даже тогда, когда власти это не нравится». Что он имел в виду?

-- Он начал работу в 96-м, и тогда добиваться реакции властей на проявления антисемитизма было труднее, скажем так. Но качество людей во власти, их культура растет. И если раньше чего-то можно было добиться, сказав нечто антисемитское, теперь это просто не имеет смысла -- в логике президента, насколько я понимаю, это совершенно недопустимо. Да и состав органов власти стал гораздо более интернациональным.

-- Не тревожит перекос в сторону немцев?

-- Я за них искренне рад. Только не говорите мне, что население воспринимает их как евреев!

-- Бизнес бросать не жалко?

-- Конечно, я одной ногой там, если говорить о моей ментальности, я ведь все-таки 13 лет работал в бизнесе. И в благотворительную организацию я пришел как один из ее крупнейших спонсоров. Но благотворительность, которой я руководил, работая в ЮКОСе, долгое время не имела никакого отношения к Еврейскому конгрессу.

-- C избранием вас президентом РЕК направление вашей благотворительности меняется. Вообще-то еврейская община в России -- не самая бедная. Не странно ли в многонациональной стране помогать людям деньгами по этническому признаку?

-- Не странно и вполне демократично. Идея гражданского общества поощряет и все другие этносы заниматься тем же. Евреи могут вдохновить их своим примером. Общинная жизнь помогает людям восполнить те пробелы в культуре народа, которые возникли за 70 лет тоталитарного режима.

-- «Есть такое мнение», будто лояльного, но не имевшего особого отношения к еврейской общинной жизни Невзлина кинули на трудный участок, где у власти возникли проблемы с Гусинским.

-- Кто меня может кинуть? Я в партиях не состою. Предложение я получил изнутри, из еврейской среды. Мне звонили несколько человек из актива РЕК, предложили подумать. Я понимал, что Гусинский действительно не мог полноценно руководить РЕК, находясь за границей. К тому же нормальные взаимоотношения с властью нужны любой российской общественной организации. Я думаю, Гусинский принял правильное решение.

-- Но к этому моменту в России уже были две общественные еврейские организации. Они воспринимались обществом как «евреи Гусинского» и «евреи Березовского». Адольф Шаевич -- «раввин Гусинского», а Берл Лазар -- «раввин Березовского»...

-- Мне это противопоставление неприятно. К тому же Шаевич и Лазар как раввины, как лидеры конфессий сформировались значительно раньше, чем к ним примкнули со своими целями светские люди.

-- Но федерация еврейских общин России была создана в противовес организации Владимира Гусинского?

-- Или для того, чтобы люди, которые не хотели заниматься благотворительностью через РЕК из-за взаимоотношений с Гусинским, могли делать свои добрые дела в рамках другой организации. Воспринимайте ее не как альтернативную, а как дополнительную. Не может быть много благотворительности -- ее всегда не хватает.

-- Многие считают главным достижением Владимира Гусинского в РЕК то, что он постарался сделать российскую еврейскую общину независимой от иностранных спонсоров. Так ли это?

-- Он все время проводил мысль, что еврейский бизнес в России вполне может сам обеспечить культурные программы, а не стоять с протянутой рукой, как это было в «отказнический» период, когда на все просили деньги в Израиле и Америке. У меня, правда, подход не такой жесткий: я считаю, что мы вполне можем просить денег на те проекты, которые считаем важными и необходимыми, но денег на которые у нас недостаточно. Мы можем в свободном мире искать соспонсоров наших проектов. Например, среди людей, вышедших отсюда, сохранивших русскую традицию, заинтересованных в развитии демократического общества -- в части развития еврейских общин.

-- А вас не упрекают в неразборчивости, в готовности принять не вполне «чистые» деньги?

-- Мне абсолютно плевать на то, из каких соображений и из каких денег оплачена благотворительность. Для ее объекта существенно, что он получает деньги, какие-то новые возможности, а в тяжелых случаях со стариками -- и просто пищевые пайки. Я считаю, что это по-любому хорошее дело, если хотите -- богоугодное.

-- Вы не ощущаете себя человеком, который вербует население для другого государства?

-- Нет, не ощущаю. Человек сам решает, где ему жить. Если конституция разрешает ему выбирать -- он выбирает.

-- В этом есть некоторое лукавство. Круг реального общения, культурная среда, материальные возможности, язык -- все это сильно дополняет конституцию.

-- Я собираюсь жить в России. Мне нравится здесь жить, я тут родился и вырос, меня здесь все помнят. Я не вижу для себя никакой необходимости уезжать. Я читаю и думаю по-русски, и, наверное, таких русско-еврейских граждан среди российских евреев, тех, что остались, сейчас большинство.

-- Но израильская-то парадигма не изменилась -- страна по-прежнему заинтересована в том, чтобы собрать всех евреев на своей земле.

-- Израиль, как страна демократическая, признал уровень преобразований, которые произошли в России. Даже убежденные сионисты понимают, что у российских евреев появился реальный выбор. Я не вижу никакого лукавства в том, что мы дадим человеку возможность жить в еврейской культуре здесь, в России. Я хочу создать условия для того, чтобы еврейская культура развивалась и здесь. Собственно, в этом и состоит моя задача -- в мировом еврейском сообществе представлять Россию такой, какая она есть и какой я ее вижу в будущем.

-- Можно сказать, что эта задача -- в русле вашей основной профессии пиарщика.

-- Да, но она совпадает с моими убеждениями, и я готов «пиарить» эту тему сколько угодно, искренне и бесплатно.

-- В связи с резким обострением обстановки вокруг Израиля собираетесь ли вы предпринять какие-либо конкретные действия по поддержке еврейского государства?

-- Ну как мы можем пройти мимо того, что там происходит? Как нас может оставить равнодушными то, что жертвами теракта в Тель-Авиве стали главным образом русскоговорящие дети. Мы побывали в школе «Шевах-Мофет», восемь учеников которой погибли во время взрыва в дискотеке «Дельфинариум». Выразили свое сочувствие, учредили восемь стипендий имени погибших ребят, четыре из них будут вручаться детям из малообеспеченных семей, четыре -- самым одаренным ученикам.

-- Это нечто совсем новое -- русские евреи оказывают материальную поддержку израильским. Обычно бывало наоборот.

-- Это вполне естественно. Сегодня в Израиле около миллиона выходцев из СНГ, примерно столько же евреев осталось здесь. Мы должны ощущать и укреплять свое единство.

-- Прекратилась ли эмиграция из России в Израиль?

-- Стабилизировалась. Она сейчас такая, что нельзя уже говорить об одностороннем потоке. Если учитывать временное проживание, работу, туризм, поездки в гости, то, думаю, встречные потоки -- по нескольку тысяч человек в год -- уже уравновесились. Россия сегодня дает евреям возможность полностью проявить себя -- от отсутствия чего убегали из СССР. И у меня есть целая программа дальнейшего развития двусторонних контактов.

-- А вы не ожидаете усиления потока выезжающих из Израиля в связи с нынешним напряжением на его границах?

-- Нет. Страх у людей там компенсируется естественным чувством патриотизма, чувством долга перед родиной.

-- Насколько я знаю, ваша жена -- русская?

-- Да.

-- А дети?

-- Старшая дочь, от первого брака, ощущает себя еврейкой, училась в еврейской школе. Вторая дочь... Я не знаю, как она себя определяет. Но ни в коем случае не буду давить, что-то ей диктовать. Я в своем нынешнем возрасте и положении дошел до всего осознанно. Постараюсь непредвзято отвечать на ее вопросы и подбирать нетенденциозные источники информации.