«Маскарад! Маскарад! Ложных образов парад!» До того момента, как история Эрика, гения злодейства, обезображенного и безумного обитателя закулисья парижской Гранд-опера, придуманная парижским криминальным репортером Гастоном Леру и увидевшая свет в 1910 году, стала стопроцентно классической, Фантом появлялся на экране во множестве самых невероятных воплощений. Все началось с немой черно-белой немецкой картины 1916 года, спустя девять лет свет увидел по сию пору культовый фильм Руперта Джулиана, этюд в багровых тонах раннего техниколора, где Лон Чейни-старший предстал перед потрясенной публикой в так до сих пор и не превзойденном, отталкивающем и манящем одновременно, гриме. В 1943 году был поставлен фильм с Клодом Рейнсом и румяным оперным гением Нельсоном Эдди, запомнившийся в первую очередь собственно оперой -- на сцене разворачивалась и улюлюкала невообразимая разлюли-хованщина, герои которой на почти что чистом русском языке призывали по-рубашкински налить «стаканы полней». Середина шестидесятых была отмечена «хаммеровским» триллером, ставшим самой нежной картиной кровожадного, в принципе, постановщика Теренса Фишера и представившего «Призрака» (в исполнении прекрасного артиста Герберта Лома) практически без грима -- во всяком случае, иные артисты поутру выглядят точно так же, еще не успев толком войти в образ. Потом было много чего еще, достойного и не очень, в том числе телесериалы, модерново-первертная рок-версия Брайана Де Пальмы «Фантом в Раю», бодрый и кровавый расчленительный ужасник Дуайта Литтла с Фредди Крюгером -- Робертом Инглундом, вариации совсем уж нового времени и силы («Фантом в универмаге», «Фантом в мегаплексе») и совсем уж ни в какие ворота не лезущая вариация на тему, произведенная в 1998 году Дарио Ардженто и переворачивающая все принятые ранее представления об уровне режиссерской невменяемости: глядя на эту вампуку губы сами собой шептали заветную мантру из соловьевской «Черной розы»: «Звонить надо в скорую психиатрическую. Такая есть». Казалось, что именно это произведение подведет под экранной судьбой Эрика жирную черту. Но тут пришел черед вспомнить, что вот уже почти четверть века «Призрак оперы» в первую очередь ассоциируется не с киноэкраном, а с бродвейскими подмостками. Мюзикл Эндрю Ллойда Уэббера практически с момента премьеры был признан классикой на все века, очень быстро сделал самые большие сборы в истории жанра и оказался провозглашен шоу века. А самое главное -- стал синонимом высококлассного, элитного, пятизвездочного развлечения. Солидный фантом для солидных матрон. С соответствующим пышным оформлением. Кстати, мюзикл изначально был задуман совсем иным: Уэббер, имевший на тот момент весьма приблизительные и навеянные в основном как раз кинематографом представления о сюжете, задумывал скорее нечто в стиле «Шоу Рокки Хоррора», а предварительные партии напел рок-декадент Стив Харли. Но в конце концов роскошь и нега взяли свое, и «Призрак оперы» стал таким, каким мы его знаем. Та-та-та-та-та-та! Та-та! Та-та!

Точно таким же он предстает в масштабной сорокамиллионной постановке Джоэля Шумахера, когда-то снимавшего весьма примечательные фильмы вроде «Падения» с Майклом Дугласом, а потом в третьей и четвертой частях «Бэтмена» превративший Готем-Сити в анилиновую игровую площадку для персонажей с непонятной ориентацией -- в «Бэтмене и Робине» крушению любимого комиксового мифа не помог даже Шварценеггер. «Призрак» выглядит вполне шикарно и напоминает огромную коробку дорогих (на самом деле дорогих!) шоколадных конфет с логотипом-розочкой, перетянутой черной траурной лентой. Собственно от кино здесь -- разве только черно-белые перебивки, стилизованные под кинохронику начала века, да сцена, в которой отважный Рауль (Патрик Уилсон), унаследовавший театр красавец-богач, в погоне за Призраком оказывается в зеркальной комнате, множит отражения -- и оказывается в положении, в которое до него попадали и Брюс Ли, и Конан-разрушитель. Но это, пожалуй, единственное, чем он запоминается. Как, впрочем, и все остальные -- сам Призрак (Жерар Батлер), который кажется совсем уж гладеньким и даже сорвав маску выглядит не очень-то жутко, его возлюбленная Кристина (Эмми Россум), обыденно-эксцентричная прима Карлотта (Мини Драйвер) с обязательной собачкой. И даже парочка эксцентричных усачей из администрации (Кьяран Хайндс и Саймон Кэллоу) не спасает положение. А ведь к роли Призрака всерьез готовились и Траволта, и Бандерас (последний даже разучил все арии).

В результате смотреть и слушать «Призрака» все равно что наблюдать за очень длинной, постепенно сгорающей свечой -- красиво, но надоедает. Это кино класса «люкс» для залов повышенной комфортности, и воспринимается он скорее как мероприятие, повод для выхода в свет, чем как акт приобщение к искусству.