В Москве проводится самая масштабная за последние годы "зачистка" судейского корпуса -- в последние месяцы из списка судей были исключены 13 человек. Большинство из них под давлением начальства вынуждены были добровольно подать в отставку. А 24 ноября Квалификационная коллегия судей Москвы рассмотрит вопрос о лишении статуса еще двух судей, которые в отличие от десятка своих коллег отказались писать заявление «по собственному желанию». «Отказники» намерены бороться до конца и вскрыть механизмы, с помощью которых российская Фемида избавляется от неугодных членов судейской корпорации. «Просто мы и руководство Мосгорсуда по-разному понимаем, что такое правосудие, -- заявил корреспонденту «Времени новостей» один из опальных судей Александр Меликов. -- Я не считаю, что моя задача как судьи -- только карать, подыгрывая обвинению. А на моем примере хотят показать, к чему приводит инакомыслие».

Чистка рядов началась летом прошлого года после принятия казавшегося безобидным закона «О создании и об упразднении районных судов г. Москвы и о внесении изменения в статью 21 закона РСФСР «О судоустройстве РСФСР». Речь в этом документе шла всего лишь о переименовании созданных Юрием Лужковым межмуниципальных судов столицы в районные. Предполагалось, что и переназначение судей будет автоматическим -- поскольку судью нельзя лишить статуса без соблюдения предусмотренной законом процедуры. «Когда создавались межмуниципальные суды, мнения судей не спросили, хотя мы предупреждали, что в будущем могут быть проблемы, -- рассказал корреспонденту «Времени новостей» председатель Совета судей РФ Юрий Сидоренко. -- Но когда вышел закон о переименовании судов, нам пообещали, что в указе президента будут все судьи, назначенные без ограничения срока полномочий». Однако в утвержденном минувшей весной президентом списке членов переименованных судов свои фамилии не обнаружили 13 человек.

Поначалу не попавшие в список решили, что произошла обычная бюрократическая ошибка, но этой осенью их начали вызывать на квалификационную коллегию и уговаривали подать в отставку. Некоторые поддались на уговоры, а несогласившимся пригрозили лишением статуса по порочащим основаниям. Так, члена знаменитого Басманного суда Елену Овчинникову полномочий лишили 3 ноября. Она считает, что попала в черный список, так как не устраивала председателя этого суда Ольгу Солопову. «Я буду обжаловать решение коллегии, но в суде, где я проработала три года, мне даже не дают ознакомиться с теми делами, при рассмотрении которых я якобы допустила ошибки», -- рассказала г-жа Овчинникова корреспонденту «Времени новостей». А завтра будут рассматриваться дела Александра Меликова (Дорогомиловский суд) и Натальи Зятевой (Мещанский суд).

До оглашения решения коллегии официальные лица отказываются от комментариев. "Я не могу комментировать данное дело, так как не видел документы. И поскольку оно только должно рассматриваться московской квалификационной коллегией судей, могу лишь сказать, что у судьи есть установленное законом право обжаловать не устроившее его решение в судебном порядке", -- заявил Юрий Сидоренко.

Впрочем, сам Александр Меликов считает, что он провинился своими либеральными приговорами и тем, что посмел открыто возражать председателю Мосгорсуда Ольге Егоровой, уже несколько лет "настраивающей" под себя судебную систему столицы. После того как г-жа Егорова возглавила Мосгорсуд, свои кабинеты покинули многие судьи. А ровно год назад несколько бывших и действующих служителей Фемиды публично пожаловались на давление, которое оказывает на них руководство Мосгорсуда. В частности, судья Мосгорсуда Ольга Кудешкина поведала прессе содержание своих разговоров с г-жой Егоровой по поводу процесса о контрабанде мебели салонами "Три кита" и "Гранд". Спорить с подчиненной публично Ольга Егорова не стала, так же как и сейчас не торопится ответить на новые обвинения московских судей. Зато известно, что г-жу Кудешкину вскоре после ее откровений лишили статуса, но факты, обнародованные ею, так и не стали предметом разбирательства в Высшей квалификационной коллегии судей.

«Странная мягкость ряда приговоров»

Судья Александр Меликов рассказал «Времени новостей» о предъявляемых ему обвинениях.

-- Александр Алексеевич, когда был подписан закон о переименовании судов, у вас были опасения, что вы не попадете в указ президента?

-- И в голову не могло прийти. Ведь есть предусмотренные Конституцией и законом "О статусе судей" гарантии независимости судей и их несменяемости. Судью, назначенного на постоянной основе (первые три года члены районных судов находятся на "испытательном сроке". -- Ред.), снять можно только через квалификационную коллегию. Кроме того, в судебном департаменте нам сначала сказали, что не понимают, почему мы не попали в список. Все лето я сидел без работы, а в сентябре попросили явиться на заседание коллегии судей Москвы. Там начали уговаривать написать заявление по собственному желанию. Тогда мне Егорова и объяснила: или по собственному желанию уйдете, или по порочащим основаниям лишим вас статуса.

-- Как думаете, почему вы попали в опалу?

-- Я не знаю наверняка, но мне кажется, что причиной стали несложившиеся отношения с Егоровой. Начались осложнения в конце 2002 года. У нас в Дорогомиловском суде был очень сильный и авторитетный председатель Татьяна Лукьянова. Человек очень независимый, и нас учила такой же самостоятельности. И эта демократия никого не устраивала. В общем, начали нас просто бомбардировать всякими проверками -- только ведь суд по показателям всегда входил в первую тройку-пятерку. У меня показатели тоже неплохие -- с 2001 года я рассмотрел 460 уголовных дел, отменено всего четыре приговора, из них три оправдательные.

А тут еще к судам перешли полномочия по санкционированию взятия под стражу -- еще один повод для нареканий. Мы ведь начали по каждому обращению следователя проводить тщательное разбирательство. Конечно, подавляющее большинство ходатайств удовлетворяли, но и этого оказалось мало. Нам в упрек начали ставить, что мы отказываем в арестах людей, подозреваемых в совершении тяжких преступлений. Но мы же не по номеру статьи УК берем человека под стражу, а должны учитывать, достаточно ли имеется оснований для избрания такой меры пресечения. Человек-то до приговора считается невиновным. Случается, что следователь, зная, что не успеет за 48 часов подготовить все документы для направления их в суд, держит подозреваемого незаконно под стражей, никак не оформляя документально задержание. А потом, когда соберет необходимые материалы, оформляет задержание и идет в суд...

Кассация, следуя указаниям Мосгорсуда, пресекает любые попытки судов реагировать на нарушения закона правоохранительными органами при взятии под стражу. И как итог -- прокуратура и следствие все более халатно относятся к рассмотрению ходатайств, понимая, что главное -- предъявить обвинение по более тяжкой статье, и судья уже не посмеет отказать, зная, что его постановление потом отменят.

В конце 2002 года практику санкционирования арестов обсуждали на совещании судей Москвы, и наш суд просто разгромили. Я не выдержал и сказал, что не согласен с этой критикой, и сам высказал критические замечания в адрес Мосгорсуда. Тогда-то меня Егорова, видимо, и запомнила.

-- То есть Мосгорсуду не нравится, если судья отказывается санкционировать арест?

-- Именно. Мне вообще в упрек ставят маленькую карательную практику. А какая она у меня должна быть, если у меня такая специализация -- в основном дела по несовершеннолетним и ДТП. А тут еще появилось устное распоряжение -- прекращать дела за примирением сторон только по преступлениям небольшой тяжести, хотя по УПК это касается и преступлений средней тяжести.

Да и вообще, по большинству дел нет никакой необходимости сажать. Ведь если судить по материалам дел, которые в суд приносят, у нас в районе практически нет серьезной преступности. Половина -- это подделка регистрации и пенсионного удостоверения, чтобы бесплатно на метро ездить, остальные -- мелкие кражи, например, помады в "Арбат Престиже".

-- А есть ли формальные основания для прекращения ваших полномочий?

-- В представлении высказываются претензии к ряду вынесенных мною решений. Есть там одно нарушение, с которым я согласен, датированное 1998 годом. Но тогда я работал менее пяти месяцев судьей и не понимаю, почему только сейчас об этом вспомнили.

С остальными обвинениями мне трудно согласиться. Например, упоминаются два частных постановления президиума Мосгорсуда в мой адрес в связи с волокитой. Но, видимо, Ольга Александровна забыла, что оба эти решения президиума и оба частных постановления в мой адрес были отменены Верховным судом.

Егорова в своем представлении пишет о "странной мягкости целого ряда приговоров", а также вменяет мне в вину частые отказы в заключении под стражу. И это при том, что из 22 упомянутых ею решений только пять были отменены. При этом по трем делам другими судьями были вынесены потом такие же решения, что и мной.