Проблему взаимоотношений Европейского Союза с Россией в свете предстоящего расширения ЕС по просьбе корреспондента газеты «Время новостей» Екатерины Лабецкой комментирует председатель комитета Госдумы по международным делам Дмитрий Рогозин.

-- В ежегодном послании президента Федеральному Собранию внешней политике было уделено очень скромное место, и едва ли не единственным приоритетом названы отношения с Европой.

-- Что же в этом странного? Россия живет в Европе, и было бы крайне неразумно искать в Евросоюзе потенциальные проблемы. Соседство с Евросоюзом должно быть для нас выгодно и полезно.

-- Я слышала о предложениях создать специальное министерство или комитет по европейским делам. Может быть, это помогло бы активизировать сотрудничество. С одной стороны, продвигать интересы российского бизнеса в Европе, с другой -- добиваться каких-то преференций для европейцев, учитывая, что это наш сосед и главный торговый партнер?

-- Европейскому Союзу следует, безусловно, уделить особое внимание. Беда в том, что к отношениям с Евросоюзом у нас нет комплексного подхода. С торгпредствами у наших посольств за рубежом практически нет контакта. Как те работают? Чьи конкретно интересы представляют, никто толком не может сказать. А политика и экономика должны быть вместе. Политические отношения должны поддерживать деловые связи, и наоборот. Не думаю, что есть смысл плодить министерства -- по Европе, по Америке или по Африке. Я за концентрацию и деловых, и политических внешних отношений в руках МИДа, за придание ему соответствующих полномочий по координации работы с ЕС всех правительственных структур и администраций субъектов федерации. Такая модель используется во многих странах, хорошо себя зарекомендовала, и нам было бы полезно ее освоить.

-- С перспективой расширения ЕС перед Россией встают новые вызовы в различных сферах.

-- Ну, перед нами вызовы гораздо менее опасные, чем перед теми странами, за счет которых происходит расширение. Вступление во всякий международный союз -- это уже потеря части суверенитета. Адаптация к новым условиям -- вопрос не одного месяца и не одного года. Можно провозгласить цель: сблизить уровень жизни стран Восточной Европы и бывших республик СССР с развитыми странами ЕС. Но довести уровень потребления, скажем, в Прибалтике до уровня Германии -- цель практически недосягаемая. Кстати, перед прибалтийскими, например, странами серьезно встанет проблема сохранения национальной идентичности. Собственная элита еще слаба, национальный бизнес развит на уровне почти примитивном, опыта управления крупными капиталовложениями практически нет. Есть реальная опасность быть поглощенными в ЕС и остановиться в национальном развитии навсегда. Впрочем, это уже их проблема. Наша проблема -- обеспечить себе в приграничных странах пояс добрососедства и стабильности, в том числе скорейшим и кардинальным образом решить все вопросы, связанные с правами человека и гражданскими свободами.

-- Вас устраивает диалог с ЕС по Калининграду? Что реально в этом вопросе может предпринять сама Россия?

-- Вопрос сложный. При вступлении в Евросоюз Литвы Калининград превращается в эксклав, российскую заграничную территорию со всеми вытекающими проблемами -- вопросами жизнеобеспечения, транзита, таможни и визового режима, энергообеспечения и т.д. Мне представляется, что европейские партнеры понимают существо проблемы. С их стороны очевидна добрая воля и готовность идти нам навстречу. У нас также нет никакой корысти надувать щеки, упираться и блефовать. Мы должны постараться превратить недостатки географического расположения Калининградской области в ее достоинства, предложив европейцам оптимальную модель сотрудничества этого региона со странами ЕС. Что это будет за модель, сказать пока трудно. Обсуждались самые разные предложения: вернуть области закрытый статус, как в советское время, или выделить ее в особый федеральный округ во главе с полномочным представителем президента. В любом случае необходимо договориться с ЕС о специальных визовых условиях для жителей области, о транзите грузов и обо всех вопросах жизнеобеспечения. И вообще, в Калининградской области можно было бы отработать модель делового экономического взаимодействия между ЕС и Россией. У нас есть все условия, чтобы такой проект разработать и предложить, осуществляться он должен под патронатом МИДа.

-- Самый крупный проект с Европой сейчас -- это энергодиалог. Все ли сделала в этой сфере Россия для привлечения европейских инвестиций и технологий?

-- Далеко не все. Когда будет сделано хотя бы что-то позитивное, это мгновенно скажется на стоимости акций, например, РАО «ЕЭС». Пока эта стоимость имеет тенденцию к устойчивому снижению, а зимой замерзают целые регионы и останавливаются предприятия. И дело здесь не в Европе. Это наши проблемы, к решению которых вполне конкретные уполномоченные люди относятся, мягко говоря, не творчески.

-- Москва с явным раздражением реагирует на то, что Европа постоянно обращает внимание на «гуманитарную проблематику», тему прав и свобод человека. Будет ли это, на ваш взгляд, влиять на сотрудничество?

-- Чечня -- это наша боль, там гибнут наши солдаты и наши граждане. И для нас это далеко не «гуманитарная» проблематика, это вопрос жизни и смерти. При этом мы не шарахаемся от искренней помощи -- делом или словом. В Совете Европы мы с трудом, но нашли взаимопонимание, нашли слова, чтобы убедить в том, что наша цель -- не пить кровь чеченских младенцев, как это интерпретируют некоторые «правозащитные» деятели в хоре с террористами, а восстановление нормальной жизни, гражданских институтов и демократической власти. Убедить европейцев в справедливости нашего дела -- это не такая сложная проблема на самом деле. Важно только иметь добрую волю, быть искренним и уважать друг друга. Все решаемо. Неразрешимых вопросов нет. Мы спокойно и по-деловому, в соответствие с нашими интересами, договоримся с европейцами. Так из расширения Евросоюза мы можем и обязательно извлечем свою выгоду, если не будем поддаваться влиянию любителей побросаться тухлыми яйцами. В конце концов, ругаться -- это дурной тон. Да и непрактично.