Вчера в Центре на Страстном под председательством Александра Калягина и в присутствии представителей Госдумы, Минкультуры и Министерства экономического развития прошло собрание ведущих театральных деятелей страны, обеспокоенных грядущей реформой. Сразу после начала мероприятия стало ясно: о сути реформы мало кто имеет представление. Еще меньшее число собравшихся осведомлено о том, что никакой театральной реформы на самом деле не планируется. Разрабатывается проект реструктуризации всего бюджетного сектора.

«Театральное сообщество ощутило угрозу. Мы должны продемонстрировать власти свое единство, -- обратился к аудитории Александр Калягин. -- Надеюсь, что штрейкбрехеров среди нас не найдется». Штрейкбрехеров действительно не нашлось. Все выступающие с большей или меньшей степенью надрыва говорили о том, что на грань исчезновения поставлено одно из уникальных явлений современной культуры -- русский репертуарный театр.

На взгляд стороннего наблюдателя, ничто в разрабатываемом правительством документе на смерть театра не намекает. Вопрос не в конкретных, оговоренных проектом шагах, а в том, каких виртуальных угроз опасаются театральные деятели.

Итак, суть реформы. Все находящиеся сейчас на муниципальном или федеральном бюджете организации будут разделены на три вида. Первый: «бюджетные учреждения». Они остаются на гарантированном финансировании, но лишаются свободы хозяйственной деятельности. Второй: «автономные учреждения» по оказанию услуг населению, в том числе и в сфере культуры. Они будут иметь право заниматься как основной (для театров это постановка спектаклей), так и дополнительной (например, выпуск книг и кассет) деятельностью. Такое учреждение свободно в своей хозяйственной деятельности, предполагается и его бюджетное финансирование -- для выполнения заданий учредителей. При нем будет существовать попечительский совет из 3--11 человек, среди которых обязательно должен присутствовать представитель учредителя. И наконец, вид третий: «государственная автономная некоммерческая организация» -- также по оказанию услуг населению в области культуры. Ей тоже предоставлена полная хозяйственная свобода. Она имеет право получать от учредителя заказ и финансирование под него.

Как сказала «Времени новостей» один из разработчиков проекта, заместитель директора департамента стратегии социально-экономической реформы Минэкономразвития Ольга Маркова, «эта реформа дает настоящую свободу организациям культуры -- с ориентацией на конечный результат».

Но театральные деятели полагают, что благими намерениями ведомства Германа Грефа будет вымощена дорога, ведущая театры к гнету цензуры, нищете и открытию в их зданиях клубов и казино. А попечительский совет, говорят они, будет только делать вид, что помогает в хозяйственной деятельности, и захочет вмешиваться в творческий процесс. Задание учредителей будет носить идеологический характер -- а тем, кто не захочет слушаться, «отключат газ». Кроме того, деятелей русского театра оскорбляет сама формулировка -- «по оказанию услуг населению». «Это не экономическая и не правовая, а идеологическая реформа, которая заставит театр угождать: начальству, богатым и зрителям. Нас хотят превратить в сферу обслуживания!» -- под гром аплодисментов заявила главный режиссер ТЮЗа Генриетта Яновская. Убедить театральных деятелей в том, что ничего подобного не планируется, разработчикам реформы вряд ли удастся.

То, что происходит сейчас в театре, очень напоминает происходившее в кинематографе лет шесть-семь назад: когда рассыпалась старая система, а новая, казалось, несет в себе одни угрозы. Между тем к относительному подъему отечественного кино привело не возвращение к старому, а рождение независимых продюсерских студий, которые берут на себя основные риски. Государственное же участие эти риски несколько снижает. А также гарантирует поддержку некоммерческого и дебютного кино.

Примечательно, кстати, что, отвечая на вопрос корреспондента "Времени новостей", заместитель руководителя Федерального агентства по культуре и кинематографии Александр Голутва заявил, что реформа бюджетной сферы никак не коснется кинематографа, потому что там бюджетная сфера сведена к минимуму. Как объяснил г-н Голутва, общая тенденция -- это переход от инфраструктурного финансирования (зарплаты, аренда и т.д.) к финансированию программному, то есть обеспечению проектов. А кинематограф в отличие от театра уже давно перешел именно к этой системе.