В джунглях Борнео раз в семь лет расцветает реликтовая ярко-красная орхидея, прозванная в туземном народе Кровавой или Проклятой. Выглядит это очень красиво, но не в этом дело: куда важнее, что таящиеся в ее лепестках природные соки содержат уникальные вещества, способствующие радикальному продлению жизни и прочим полезным свойствам. «Да это будет покруче, чем виагра!» -- восхищенно выдыхают фармацевтические бонзы и в срочном порядке снаряжают в джунгли ученую экспедицию, ибо единственный доступный исследователям экземпляр целебного цветка был уничтожен при тестировании, а до окончания цветения остается меньше двух недель. Разнополая семерка ученых на утлом суденышке, носящем гордое алкоголическое имя «Кровавая Мэри», отправляется в глубь Борнео, чтобы обнаружить там не только заветное соцветие, но и целый выводок анаконд, которые пристрастились питаться орхидеями, дающими змеям не только долгие года хладнокровного существования, но и способность вырастать до размеров, с которыми названию вида не стыдно быть вынесенным в заголовок фильма -- такого, например, как творение Дуайта Литтла «Анаконды: Охота за Проклятой Орхидеей». Как рептилии, чьей привычной и единственной средой обитания является гвиано-бразильская подобласть неотропиков, оказались в Юго-Восточной Азии, зрителей волновать не должно -- как не волнует это, в сущности, и героев картины: с того момента, как на экране начинает извиваться мощное чешуйчатое туловище, вопрос, откуда конкретно она взялась, становится трогательно-неуместным. Не до Брема. Тем более что до первого явления змеи путешественникам предстоит схватиться с крокодилом, упасть в водопад и прояснить назревшее в коллективе явное непонимание.

В свое время первая «Анаконда» Луиса Льосы стала одним из лучших развлекательных фильмов конца 90-х -- по-настоящему напряженным, эффектным, не стесняющимся лобовых, но ярких ходов и привычных, однако беспроигрышных наработок. Семь лет, прошедших с премьеры оригинала, как раз тот срок, чтобы как следует соскучиться по продукции такого рода. В сущности, совсем необязательно даже рассказывать, кто играет охотников за аленьким цветочком, -- знаковых персонажей вроде снимавшихся в первой серии Дженнифер Лопес, Джона Войта, Айса Кьюба и Оуэна Уилсона здесь нет, а все персонажи не столько играют что-то, сколько отвечают за раз и навсегда утвержденные ролевые функции. Но это не минус, а предельно точное понимание правил игры. И ставить такой фильм должен ни в чем не сомневающийся, уверенный в своих силах середняк-профи, каковой и был найден в лице Дуайта Литтла, режиссера без особого имени, но с репутацией. Именно такие люди, как Литтл, являются надежным тылом для передовых голливудских частей. Литтл всегда с удовольствием и знанием дела брался за доводку чужих идей и повторение пройденного: на его счету телесериал по мотивам «Кошмара на улице Вязов», бог знает какая по счету версия «Призрака в опере», четвертая серия «Хеллоуина» и вторая -- «Освободите Вилли». Так что свою работу режиссер понимал правильно. В данном случае если чем и стоило брать зрителя, так это вдохновенным повторением пройденного и переходом к экстенсивному методу возделывания кинематографического чернозема: там, где раньше была одна, максимум две змеи, пририсовывается целый выводок -- и опять зритель вынужден визжать и поджимать ноги в своих креслах, отдаваясь без остатка лихому и безмозглому приключению. Именно так все и происходит, в полном соответствии с пословицей Даля: «Змея кусает не ради сытости, а ради лихости».

Тем более приятно, что фильм про змею, как оно и должно быть на самом деле, лишен и намека на мало-мальское социальное звучание -- чем изрядно грешили даже вполне удачные и страшные фильмы. Анаконды выросли не из-за того, например, что те же самые фармацевты что-то там выбросили в реку, и не по той причине, что рядом с местом цветения треклятой орхидеи когда-то провели ядерные испытания, -- а просто так. Потому что хорошо кушали.