«Никогда еще в мирное время самолеты не поднимались в небо так быстро», -- комментирует парижская Le Figaro исчезновение Су-30 и МиГ-АТ из аэропорта Ле-Бурже. Во Франции существует очень противоречивое отношение к юридическому казусу, ставшему причиной попытки ареста российских истребителей в дни 44-го Международного аэрокосмического салона. С одной стороны, французы не перестают восторгаться российской воздушной техникой и убеждены, что от административного рвения законников пострадали участники крупнейшего в мире аэросалона и его зрители. Генеральный комиссар салона Эдмон Маршегэ считает, что «это удар по салону», и сожалеет, что «люди, которые приедут в Ле-Бурже в субботу и воскресенье, не смогут увидеть «Сухой». Однако во Франции не видят ни малейшей связи между исполнением юридических решений по иску компании Noga и развитием франко-российских отношений. Поэтому воинственные призывы некоторых российских политиков и высших чиновников об "осложнении программы пребывания Жака Ширака в Санкт-Петербурге и в Москве" воспринимаются в Париже как абсурдные и безответственные. За попыткой ареста истребителей, как и за задержанием в порту Бреста парусника "Седов", нет ни "коммерческой провокации", ни "политической обструкции" со стороны французов. Ведь это, как любит говорить президент Путин, «конфликт двух хозяйствующих субъектов».

Впрочем, стоит удивляться не тому, что французские судебные исполнители пытались арестовать российские самолеты, а тому, что наши власти не учли настойчивости Нессима Гаона, хозяина и руководителя Noga (название фирмы -- анаграмма его фамилии). 79-летний выходец из Судана, воевавший в годы второй мировой в британской разведке, обладает несгибаемой волей и редкой предприимчивостью. К тому же пользуется немалым весом в еврейской диаспоре: в свое время именно Нессим Гаон был одним из инициаторов сближения египетского президента Анвара Садата и израильского премьера Менахема Бегина; дочь Гаона замужем за сыном Хаима Герцога, экс-президента Израиля. Гаон пребывает сегодня в очень сложном финансовом состоянии (женевский отель гостиничной сети Noga уже описан судебными приставами) и будет идти до конца ради удовлетворения своих претензий к России. Как стало известно газете "Время новостей", незадолго до начала аэросалона в Ле-Бурже хозяин Noga в еще не опубликованном интервью известному парижскому журналу сказал, что намерен использовать любую возможность для возвращения денег: "Я не имею ничего против России и ее народа. Но даже такой большой стране договоры надо выполнять".

В апреле 1991 года швейцарская фирма Noga подписала договор с Москвой о поставке продуктов питания на сумму в 1,5 млрд долл. в обмен на энергоносители, прежде всего на нефть. По контракту в случае возникновения конфликтной ситуации предусматривался отказ Москвы от государственного иммунитета. Кроме того, по нашей просьбе спорные вопросы должны были разрешаться в стокгольмском Международном арбитражном трибунале. И именно этот суд после четырехлетнего разбирательства вынес в 1997 году вердикт, согласно которому Россия обязана выплатить за срыв контракта 63 млн долл. (включая проценты). С просьбой о реализации судебного решения фирма обратилась не только к Франции, но и к Люксембургу и США.

Когда судебный пристав, прибывший на аэродром Ле-Бурже в сопровождении комиссара полиции и собственного переводчика, пытался объяснить свою акцию российским механикам, руководство нашей делегации при явном сочувствии со стороны французских воздушных диспетчеров "расчищало" коридор для взлета "Сухого" и МиГа. Когда же пристава и его "команду" пригласили в зал ожидания якобы для проведения необходимых формальностей с российской инстанцией, арестовывать наших соколов, получивших от властей добро на взлет, было уже поздно.

"Это недопустимо! -- бушует мэтр Антуан Шатен, адвокат швейцарской фирмы. -- Мы возбуждаем против российской стороны уголовное дело и обвиняем ее в преднамеренном угоне уже описанных судебным исполнителем воздушных судов". И в самом деле, Нессим Гаон наверняка пойдет теперь ва-банк. Он требует от российской стороны не только дополнительные 14 млн долл., начисленные за последнее время в качестве процентов за невыплату, но и -- если верить АFР -- начал новую международную арбитражную процедуру против России. На этот раз нашей стране предъявлен иск в 700 млн долларов! При таких масштабах одними самолетами да парусниками вряд ли обойдешься.



Суета вокруг самолетов

Хотя Noga так и не смогла заполучить себе российские Су-30МК и МиГ-АТ, она добилась если и не финансовой, то по крайней мере моральной компенсации по своему иску. Все летающие российские «экспонаты» парижского салона Ле-Бурже, не дожидаясь торжественной церемонии его закрытия, были срочно отправлены на родину. Причем эвакуированы с выставки были не только злосчастные Су-30 и МиГ-АТ, но и демонстрировавшийся на салоне пассажирский лайнер Ту-214 (выпущенный Казанским авиационно-производственным объединением, он находится в лизинге хабаровской компании «Дальавиа»), а также транспортный самолет сопровождения Ил-76 (принадлежащий АООТ «ОКБ Сухого»).

Их «побег» из Ле-Бурже формально вроде бы был абсолютно лишен смысла. Все эти самолеты, по сути, не являются федеральной собственностью, а следовательно, Noga в принципе не могла на них претендовать. Например, Су-30МК накануне отправки на салон был передан с баланса Комсомольского-на-Амуре авиационно-производственного объединения (где он действительно являлся федеральной собственностью) на баланс АООТ «ОКБ Сухого» (после чего истребитель стал собственностью акционерного общества, то есть по французским законам частной собственностью). Еще сложнее дело с принадлежностью МиГ-АТ. Эта машина, конечно, является собственностью ФГУП РСК «МиГ», однако же проект МиГ-АТ -- продукт международной кооперации (от 35 до 40% доходов от продаж этого самолета принадлежат французским фирмам Snecma и Thales Avioniks). Правда, Noga могла всерьез претендовать на безусловно находящийся в федеральной собственности истребитель МиГ-29СМТ, участие которого в полетах на Ле-Бурже было предусмотрено правительственным распоряжением. Однако как раз его-то «МиГ» на сей раз в Париж так и не отправил.