В этом сезоне Центр имени Мейерхольда поменял название: теперь он именуется не просто театральным, а театрально-деловым. Судя по первой премьере, деловое начало оказалось мощнее театрального. Исходя из художественных соображений, запускать в прокат спектакль «Филоктет», поставленный Николаем Рощиным, не было резона: вещь невнятная и явно сделанная на скорую руку. Единственной причиной, по которой этот спектакль появился на сцене, может служить аргумент кота Матроскина: так надо, дабы не нарушать отчетности.

Мейерхольдовцы подводят итоги своей «античной программы»: итоги, мягко говоря, скромные. В наличии имеются «спектакль-упражнение» Алексея Левинского («Эдип»), «спектакль-тренинг» Теодораса Терзопулоса, главного нашего специалиста по Древней Греции («Персы»), мастер-класс и «круглый стол». Выходить с этим на люди несколько стыдно -- даром что театральные критики в большинстве своем люди деликатные и плохо разбираются в том, что чего стоит в смысле у.е. Выпустить премьеру было необходимо. Николай Рощин мужественно лег грудью на амбразуру и поставил худший спектакль в своей жизни. Обидно за него, обидно за текст: ведь какую пьесу испортил!

«Филоктет» Софокла -- одна из вещей, позволяющих верить в то, что человек создан по Божьему образу и подобию. Мало сказать, что она гениальна: она совершенна.

Вкратце пересказать содержание «Филоктета» не стоит и пытаться, но можно обрисовать ситуацию, в которой находятся персонажи Софокла. Заглавный герой владеет луком и стрелами Геракла. С этим оружием, не знающим промахов, он отправился на Троянскую войну, но до Трои не добрался. Его ужалила змея, укус загноился и продолжает гноиться, распространяя невыносимое зловоние. Филоктет изнывает от боли; окружающие изнывают от присутствия Филоктета; его насильно высаживают на необитаемый остров; несколько лет спустя оказывается, что без Гераклова лука взять Трою невозможно; к Филоктету отправляют делегатов: многоопытного Одиссея и благородного Неоптолема. Первый хочет сделать все по-хитрому, второй по-честному, в конце появляется дух Геракла и все делает правильно. Теперь две неожиданности: в спектакле Рощина могучего Геракла играет забавный кореец Чо Ха Сок, а никаких неоптолемов нету вообще. Рощин решил, что это ни к чему. Зато он ввел в сюжет трех девиц, испачканных бронзовой краской: они называются мойрами, хотя больше похожи на эриний.

Филоктета играет Дмитрий Волков, Одиссея -- Иван Волков; от перемены мест изменилось бы немногое. Николай Рощин, собственно говоря, ставил не сюжет Софокла, а мистерию собственного сочинения -- «нечто про античность вообще». Он талантлив, и кое-что у него получается красиво, но человеку, взявшему на себя ложную задачу, всегда приходится расплачиваться грубыми погрешностями против здравого смысла и вкуса. Проще сказать -- очевидными пошлостями. Спецназовской униформой хора, истерическим хихиканьем помойных мойр, а главное -- превращением Филоктетова лука в двухметровый арбалет. На котором Филоктета в финале, естественно, распинают. Надо думать, что Николай Рощин ставил финал по принципу: «Не выходит -- ну и пусть, я еще добавлю!».

Спектакль длится семьдесят минут. Это самое тягомотное зрелище нынешнего сезона.