Энциклопедии и справочники до сих пор указывают эту дату -- 2 октября 1904 года -- как день рождения едва ли не самой популярной, противоречивой, капризной, искристой и завораживающей музыкальной фигуры ХХ века. И если бы ни случайно найденная больше года назад настоящая метрика Владимира Самойловича Горовица, согласно которой гениальный ребенок (говорят, «он так и не вырос во взрослого человека, потому и стал фигурой») родился в 1903 году, сейчас праздновался бы его столетний юбилей. Однако архивные изыскания неожиданно для всех превратили в юбилейный не этот год, а прошедший. Так что теперь день рождения пианиста, эпатировавшего и очаровывавшего публику мира больше шестидесяти лет (с оглушительными триумфами и обескураживающими периодами молчания), можно отпраздновать своего рода «по старому стилю».

И в этом будет доля адекватности -- день рождения Горовица, от игры которого Скрябин терял сознание, Рахманинов хмурил бровь и садился с приятелем играть в четыре руки, от виртуозных шоу-выходок которого млели американцы, от феерической лаконичности которого перехватывало дух у русских, можно считать днем рождения самого старого стиля.

«Последний романтик» -- этот бренд неизменно приносил Горовицу деньги и славу, столь громкую и долгую, что любая мегазвезда популярного шоу-бизнеса могла только позавидовать. Последний романтик отсылал к эпохе романтической виртуозности -- небрежной и дерзкой, слепяще-светлой и подернутой дымкой утонченного эротизма. Малочисленные противники упрекали его в салонности -- но это была салонность Шопена и Скрябина, исполненная живости духа, принципиальности фантазмов и пронзительности открытий.

Он уехал из СССР в 1925 году (остался, несмотря на красноречивые угрозы советского консула, в Берлине) и сразу же триумфально дебютировал в Европе и Америке. В его утонченных, феерически виртуозных, то величественных, то деликатных интерпретациях сквозило счастье. Мало кто знал, что в 1930-м умерла его мать, а отец чуть позже пропал в ГУЛАГе.

Последний романтик упрямо, с перерывами на годы катастрофических кризисов, шутил и гипнотизировал, обращал блеск роскоши в трепетное сияние мишуры, словно смеясь над окостеневающим на глазах величием классики и одновременно поднимая ее под небеса.

«Почему мы сегодня так боимся выражать в музыке свои чувства? Моцарт был так же грешен, как мы. Он умер, потому что много пил, но в музыке он парил в высших сферах. Он пел как птица».

Горовиц не пускал на порог граждан без галстука-бабочки. Разное говорили о его отношениях с женой Вандой Тосканини, сердобольно раздававшей кофе и пирожки в ночных очередях за билетами на концерты супруга. Иногда он устраивал из классики аттракцион. Но пел как птица. Так поют по старому стилю -- легко и странно пронзительно, беспечно и как будто о вечном.

Свидетельство. Киев, 1903 года октября 28 дня

Дано сие свидетельство в том, что в метрической книге еврейского населения г. Киева за тысяча девятьсот третий (1903) год, Ч.I, о родившихся мужеской графы, под №725 значится следующая запись: "Сентября восемнадцатого дня от отца, закончившего физико-математический факультет Университета св. Владимира с дипломом первой степени Самуила Иоахимовича Горовица и матери Софии (Сони) родился сын и наречен именем Владимир".

Печать и подпись раввина С. Лурье