К фестивалю «Новая драма» петербуржцы готовились тщательно -- о нем повествовали многочисленные афиши, перетяжки, реклама на радио и местных телеканалах. У входа в Театр им. Ленсовета, где проходило большинство спектаклей, спрашивали лишние билетики. В просмотровые залы народ утрамбовывался, как в вагоны метро в часы пик. По уверениям местных жителей, в Петербурге такой продукт, как новая драма, если не редкий деликатес, то как минимум изысканная пряность: на театральных площадках Северной столицы бытует в основном классика.

Каждый из десяти фестивальных дней начинался с семинара-дискуссии под названием «Утренний кофе с драматургами», затем шли читки новых пьес и спектакли. В уютной питерской кофейне «Идеальная чашка» шли показы фильмов по современной драматургии. Программа была обширна и разнообразна -- всего в Питер съехались 25 театров из разных стран.

Мне удалось отсмотреть лишь небольшую часть программы, поэтому предвижу упреки в поверхностности. Однако общее впечатление такое, что задача новой драмы -- описать человека, наделенного всеми возможными отклонениями, фобиями и маниями. Четыре из пяти посмотренных мной спектаклей рассказывали о нелегкой жизни инвалидов, гомосексуалистов, бомжей и мазохистов. Понятно, что, когда отменяются запреты, стоит ждать потока продукции на некогда запрещенные темы. И созерцать это поначалу даже интересно, но когда критическая масса этого обнародованного запретного зашкаливает, то становится плохо. Мне понравилась читка пьесы Наталии Ворожбит «Демоны» -- душа отдыхала, внимая треволнениям простых украинских селян, гонящих горилку, отбивающих друг у друга жен и мужей и беззлобно поругивающихся.

Если говорить о нецензурных выражениях и откровенных позах, то этого было с достатком. Только, вероятно, язык современной драматургии еще не найден, так что в некоторых случаях собственно произнесение матерных слов кажется основной задачей спектакля. Что ж, если цель новой драмы -- эпатировать публику, то цель достигнута. Много-много раз в зале раздавались зрительские возгласы: «Что ж вы делаете-то такое?».

Кстати, ожидаемый скандал на спектакле «Клаустрофобия» екатеринбургского Коляда-театра по пьесе Константина Костенко (о гомосексуальных изнасилованиях в тюрьме) все-таки произошел -- некоторые негодующие зрители покидали зал с соответствующими комментариями. Подобные скандалы объясняются молодостью этого театрального направления. Как выразился один из участников «Утреннего кофе с драматургами»: «Новая драма» вовсе не о том, что все о*уели. Здесь просто ищутся центр, язык, герой».

Конкурса в этом году не было. Организаторы все-таки вручили несколько подарков. Театру «Особняк», представившему единственный спектакль из Санкт-Петербурга «Овощи» Ильи Тилькина (о двух больных, Барби и Кене, недвижно, словно овощи, лежащих на своих койках и переживающих любовную драму), -- за продвижение в Питере современной драматургии. Приза также удостоились руководитель семинара «Современная немецкая драматургия» Каола Дюрр за проведение лучших читок немецких пьес и проект «Майские чтения» под руководством драматурга Михаила Дурненкова, опять же с читками. Драматург Александр Архипов, автор пьесы «Дембельский поезд» (спектакль был представлен казанским ТЮЗом), получил приз «Надежда «Новой драмы».

Организаторы не выделили ни один спектакль из представленных на фестивале. Однако зрители, питерские театралы и гости фестиваля отметили, что самыми интересными им показались спектакли «Осада» Евгения Гришковца (МХАТ им. Чехова), «Кислород» Ивана Вырыпаева, «Красной ниткой» Александра Железцова, «Война молдаван за картонную коробку» Александра Родионова, «Большая жрачка» Александра Вартанова и Руслана Маликова (спектакли Театра.doc) и грузинский спектакль «Потрясенная Татьяна» Лаши Бугадзе.

Москвичам, не попавшим в Питер на фестиваль, не стоит огорчаться -- большинство наиболее понравившихся спектаклей родом из Москвы.