Не дожидаясь, пока власть законодательно определит критерии, отделяющие законную минимизацию налогов от незаконной (Минфин обещает представить доклад об этом на следующей неделе), бизнес самостоятельно пытается выяснять законность своего «схемообразования». Делать это приходится буквально методом тыка: инициируя разбор схемы в суде еще до того, как к ней предъявили претензии фискалы. По мнению участников конференции «Налоговая оптимизация: пределы допустимого и возможного», это сейчас единственный способ подстраховаться от возможных нападок фискалов в будущем.

Законодательство любой страны сегодня признает право предприятия или гражданина оптимизировать свои налоги. Однако на практике к уголовной ответственности сегодня может быть привлечен любой предприниматель, так или иначе оптимизирующий налоги.

Российские законы дырявы не только для предпринимателей, ищущих в законах лазейки, позволяющие хитроумно избегать налоговой ответственности. Такие же дыры ищут сейчас в законах и силовые структуры, вопреки презумпции невиновности взяв на вооружение принцип «запрещено все, что прямо не разрешено».

Как говорят западные аналитики, такое состояние вполне свойственно странам с переходной экономикой, где к тому же относительно недавно радикально было переписано налоговое, гражданско-процессуальное и уголовное законодательство. Российские законодатели постепенно стирают белые пятна, ликвидируя разночтения в Налоговом кодексе. Однако процесс идет очень медленно. Идея одним махом создать перечень незаконных схем минимизации налогов уже несколько лет не дает покоя многим ведомствам, так или иначе ответственным за казенные деньги. Это пытались сделать Минфин и МНС (ныне Федеральная налоговая служба), Счетная палата и налоговая полиция, ныне переданная в ведение МВД, Конституционный и Высший арбитражный суды. Но ни у кого пока не вышло.

Закон четко признает нарушением как уклонение от уплаты налогов, так и предоставление заведомо ложных сведений о своих налоговых обязанностях. Однако нормы закона не определяют, с какого момента начинается уклонение: с момента ли появления объекта налогообложения, со дня, когда закон требует подать отчетность, или же с даты, когда налог должен быть внесен в бюджет. Как правило, следственные органы считают, что обязанность уплатить налоги начинается с момента «осознания» налогоплательщиком факта, что у него возник некий объект налогообложения. Фактически уклонистом можно признать человека, купившего недвижимость вчера, но не заплатившего налоги сегодня.

Много лет адвокаты, налоговики и плательщики спорят в судах о моменте возникновения налоговой ответственности. Но так как за несколько лет законодательно этот вопрос так и не был прояснен, запас теоретизирования оказался исчерпан. А споры о минимизации вновь вернулись в плоскость создания трафаретов законных сделок.

Чиновники Минфина стали заявлять, что если у сделки нет иного экономического содержания, кроме как уменьшить налоги, это и есть уклонение. «Экономсиловики» в лице Федеральной службы по борьбе с налоговыми и экономическими преступлениями МВД вооружились простейшим индикатором: если нарушены нормы законы -- это уклонение, если нет -- то оптимизация. Делая вид, что вообще не понимают, почему возникают столь «странные» вопросы о законности-незаконности уклонения. Следственные органы привлекают налогоплательщика к ответственности даже не по статье, а по «совокупности» признаков, якобы доказывающих преступный замысел. Если же сделка, по мнению следствия, не имеет «экономического смысла», для обвиняемого доказать отсутствие преступного умысла вообще становится делом безнадежным.

Единственным спасением от малопредсказуемого поведения силовых структур и фискалов стало сейчас превентивное обращение налогоплательщиков в суды с исками о признании той или иной схемы законной. Это ставит с ног на голову отношения бизнеса с фискалами (именно последние должны в суде доказывать незаконность схемы, а не плательщики обороняться), но именно так понимается сейчас многими крупными предприятиями адекватное нынешней ситуации налоговое планирование.

По словам партнера международной ассоциации адвокатов «Хаарман Хеммельрат» Вильхельма Хаарманна, «в странах ЕС налоговая система более сложна, чем в России, однако инвестирующим в вашу Россию мы всегда советуем закладывать на налоговые риски больше, чем получается при чисто арифметических подсчетах налоговой нагрузки». С ним согласна глава аудиторского бюро «Мосинвестпроект» Марина Михайлова: «Выборочность применения налоговых законов и громкие процессы повысили рискованность налоговой оптимизации, поэтому компании готовы выкладывать колоссальные деньги на судебные процессы, судебным решением пытаясь закрыть для себя брешь в законодательстве». Правда, решения арбитражных судов не носят прецедентного характера. Иначе составление списка «преступной минимизации» в исполнении Минфина значительно упростилось бы.