Вчера в израильском городе Герцлия завершилась четвертая международная конференция по борьбе с терроризмом. От России в ней принял участие глава думского комитета по безопасности Владимир Васильев. На конференции побывали и корреспонденты «Времени новостей», побеседовавшие там с ведущим сотрудником израильского Института антитеррористической политики Эли КАРМОНОМ.

-- В России, особенно после трагедии в Северной Осетии, много говорят о необходимости перенимать зарубежный опыт борьбы с терроризмом. В этой связи часто упоминается Израиль. Что представляет собой израильский опыт борьбы с терроризмом?

-- Да, Израиль, к сожалению, имеет огромный опыт борьбы с терроризмом, который накапливался на протяжении более пятидесяти лет. Активная террористическая деятельность против Израиля началась в 60-х годах. В 1968 году палестинцы впервые предприняли попытку захватить самолет израильской авиакомпании «Эль Аль». Палестинцы были первыми, кто начал практиковать захват самолетов. Со временем они обратились к другим видам террористической деятельности: взрывам посольств, синагог, еврейских школ и культурных центров по всему миру. С этой угрозой мы научились справляться. Наша доктрина противостояния террору основывается на взаимодействии технологических достижений и человеческого фактора. Израиль -- один из лидеров в области современных технологий, помогающих нам бороться с террором. Но без профессионально подготовленных служб эти технологии бездейственны. С 2002 года израильским спецслужбам удалось существенно снизить число совершаемых в стране диверсий. В 2002 году в Израиле было 46 терактов, в 2003-м -- 17, а в этом пока пять.

-- Эта статистика указывает на эффективность работы спецслужб или же на снижение активности террористических организаций?

-- Начиная только с этого года спецслужбы предотвратили более семидесяти попыток терактов в Израиле. Часть террористов были арестованы, некоторые взорвали себя сами после неудачной попытки проникнуть на израильскую территорию.

-- Стоит ли России перенимать опыт именно Израиля?

-- Я бы не стал сравнивать Россию и Израиль уже только потому, что Израиль -- точка на карте, а Россия -- огромная страна, находящаяся в двух частях света. Но существуют аспекты, на которые Россия обязана обратить внимание. Это обеспечение безопасности полетов и охрана аэропортов. У Израиля и США в этом плане есть чему поучиться. Говоря о последних событиях, стоит отметить, что Россия -- это, пожалуй, единственная страна в мире, которой пришлось решать проблему захвата такого большого числа заложников -- и в Буденновске, и в Москве, и в Беслане.

Когда в Израиле в 1974 году палестинцы захватили школу в городе Маалот на севере страны, в ходе операции по освобождению заложников погиб 21 (из около 100. -- Ред.) израильский школьник. И эта операция считается провальной. На мой взгляд, в Беслане можно было сократить число погибших. Вокруг захваченных объектов спецслужбы создают так называемую стерильную зону, куда не допускается гражданское население. Мне непонятно, что делали у стен школы люди с ружьями. Да и действия армии у меня оставили впечатление неорганизованности.

-- После теракта в Беслане мэр Москвы Юрий Лужков заявил, что рассмотрит возможность установки в метрополитене металлоискателей. В Москве проживают 13 млн человек. Более половины населения города пользуются метро. Возможно ли проверять пассажиров в таких условиях?

-- Если нет возможности проверять всех, необходимо проверять пассажиров хотя бы выборочно. Такие проверки вызывают недовольство, создают толчею, но, поверьте, после нескольких терактов подряд люди поймут необходимость этой меры. Конечно, тяжело работать в таких условиях, однако это вопрос приоритетов. Если российское правительство осознает необходимость защищать граждан от террористов, то найдутся и методы работы, какими бы тяжелыми ни были условия.

-- Эффективная борьба против терроризма предусматривает ущемление личных свобод...

-- Вряд ли можно утверждать, что в отношении соблюдения и защиты личных свобод Россия живет по западным стандартам. Но даже в такой ситуации у людей нет чувства защищенности. Нет сомнений, что ущемление гражданских прав -- один из побочных эффектов борьбы с терроризмом. Однако если до недавнего времени мы рассуждали о безопасности страны, сегодня мы говорим о нашей личной безопасности. А во имя личной безопасности люди готовы принести в жертву часть своих прав. Вопрос -- в какой степени. Если террористы смогут применить и неконвенциональное оружие, то готовность общества пожертвовать свободами возрастет еще больше.