Никто не сомневался в том, что два пассажирских самолета, одновременно взорвавшиеся в вечернем российском небе, были уничтожены террористами. Теперь нам официально сообщают, что на обломках обоих самолетов были найдены следы гексогена. Вопрос о том, каким образом взрывчатка попала на борт, особенно и не ставится. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы дать на него ответ.

Служащий стокгольмского аэропорта Арланда был неумолим: мой любимый складной ножик, неизвестно каким образом оказавшийся за подкладкой маленького чемодана, на борт пронесен не будет. На рассмотрение было предложено несколько вариантов: либо я возвращаюсь на регистрацию и отправляю весь чемодан багажом, либо сдаю ножик в камеру хранения, либо своими руками отправляю его в мусорный бак. До отлета оставалось 25 минут, так что выбора, собственно говоря, и не было -- мусорный бак пополнился еще одним предметом. Обиднее всего было то, что тремя днями ранее злополучный чемодан был трижды «просвечен» перед вылетом из Москвы. Сначала у входа в здание аэровокзала Шереметьево-2, затем при подходе к регистрационной стойке и, наконец, непосредственно перед посадкой в самолет. Металлоискатели наши навряд ли сильно уступают тем, что стоят в Стокгольме, так что объяснение может быть только одно -- национальный человеческий фактор, или, говоря языком попроще, наше с вами посконное раздолбайство.

В день, когда на борт двух пассажирских самолетов, вылетавших из Домодедово, были пронесены гексогенные бомбы, я по семейным обстоятельствам провел несколько часов в этом аэропорту и видел, что ручная кладь немалого количества пассажиров состояла из оргтехники, люстр и прочих, казалось бы, подозрительных предметов. Однако в аэропорту, имеющем репутацию чуть ли не самого безопасного в стране, царила атмосфера ленивого благодушия, как это ни парадоксально, столь характерная для общества, в котором мы живем. Шведы вот с первого же взгляда на экран монитора видят нож, словно это они, а не мы живут в условиях террористической войны.

Можно, конечно, оскорбляться, если американские власти действительно решили высылать истребители навстречу пассажирским самолетам, прибывающим от нас в воздушное пространство США, но и понять американцев тоже можно -- террористический гром гремит над Россией, практически не умолкая, а наши мужики от безопасности уже даже и креститься ленятся -- так, открещиваются для проформы пару дней, и баста.

Нет никаких сомнений в том, что высокая комиссия, расследующая обстоятельства террористического уничтожения двух российских самолетов, выяснит все причины происшедшего и даже назовет нам имена людей, виновных в том, что «пассажир Гексоген» поднялся на борт двух авиалайнеров. Но можно не сомневаться и в том, что это будут имена совершенно неизвестных нам с вами людей.

Какие немедленные меры нам предлагают сегодня. Авиакомпании будут вносить в билеты паспортные данные пассажиров -- это раз. Все воздушные суда будут оснащены аварийными радиомаяками -- это два. Наконец, в ближайшее время функции по обеспечению безопасности авиаперевозок, включая предполетный досмотр, должны быть переданы из ведения администраций аэропортов Министерству внутренних дел.

Ну и что? Предотвратит это погрузку следующей порции гексогена? Или, может быть, предполетный досмотр будут осуществлять кадры, менее подверженные коррупции, чем их коллеги по силовым структурам? Где они, эти кадры?

Не все, конечно, столь откровенны, как офицер ГИБДД, прибывший на место ДТП и жалующийся одному из потерпевших: «Представляешь, какая ночь пустая, третье ДТП подряд, и все, блин, трезвые», но совершенно очевидно, что наши правоохранительные органы или (не будем обобщать) та их часть, которую в последнее время модно именовать «оборотнями», не заинтересована в законопослушных гражданах. Им милее нарушители, в том числе и нарушители с гексогеновым багажом, а общество -- удивительное дело -- смотрит на это с отстраненным равнодушием.

Вот нам сообщают, что президент Путин уже распорядился по возможности плотно изучить международный опыт борьбы с терроризмом на воздушном транспорте. Предполагается использовать в России систему проверки и контроля, которая действует в Израиле и считается самой эффективной в мире. Опыт Израиля действительно не вредно изучить. Причем следует иметь в виду, что заключается он отнюдь не в одних лишь знаменитых собеседованиях сотрудников службы безопасности с пассажирами. (Хотя вы представляете себе, как будут протекать собеседования сотрудников МВД с отправляющимися в путешествие гражданами? Я так очень даже живо это себе представляю.) Но дело даже не в этом.

Израильская система прежде всего построена на единении общества и сил, отвечающих за эту самую безопасность, в том числе армии. В Израиле с его скудными человеческими ресурсами могут пожертвовать взводом солдат для спасения одного-единственного рядового или даже для того, чтобы отбить у неприятеля его труп. Поэтому если бы там даже нашелся подонок, который за деньги поспособствовал бы террористам, вся страна разорвала бы его в клочья. Они терпеливо отвечают на все вопросы всех возможных спецслужб, потому что, во-первых, осознают, что живут на передовой, а во-вторых, потому, что спецслужбам они доверяют. Это, пожалуй, два краеугольных камня израильской системы безопасности. А потому невозможно не задаться вопросом: как, скажите на милость, будут наши спецслужбы использовать такой опыт?