Сто дней со дня майской инаугурации -- даты отсчета второго и по нынешней Конституции последнего президентского срока Владимира Путина -- исполнилось в минувшую субботу. Российские политологи отметили это знаменательное событие пресс-конференцией, на которой обсудили второй срок президента и будущие политические перспективы главы государства. После полуторачасовой дискуссии аналитикам не удалось прийти к единой точке зрения.

Так, директор фонда «Политика» Вячеслав Никонов с оптимизмом заявил, что «баланс первых ста дней положительный». Эксперт похвалил президента за начатую модернизацию экономики, за «элементы рыночности в социальной сфере» и за «самую серьезную со времен Витте реформу российской бюрократии». «Перефразируя Михаила Ходорковского, хочется отметить, что Путин либеральнее не то что 70%, а даже 90% населения, -- заговорил г-н Никонов цитатами, а потом и вовсе перешел на метафоры: -- Последние годы наш российский штепсель никак не подходил к евророзеткам, но сейчас реформирование штепселя идет довольно успешно».

«И в Европе разные розетки, в Америке тоже другие, и нормальные люди не реформируют каждый раз свой штепсель, а покупают переходник», -- с видом знатока электротехники возразил на это директор Института проблем глобализации Михаил Делягин. После чего предложил свою метафору, сравнив административную реформу с топором, которым «как рубанули в марте, так до сих пор правительство находится в состоянии паралича». Эксперт раскритиковал пенсионную, социальную и жилищную реформы как «социальный геноцид некоторых категорий населения». «Ведь людям обещали совсем не это! -- горячился г-н Делягин. -- Хорошо хоть, что люди это уже поняли».

Мысль о парализованном правительстве по-своему развил Глеб Павловский, из чьей речи вытекало, что в состоянии паралича сейчас пребывают вообще все политические силы, кроме самого президента. «Путин -- единственный носитель политического начала, единственный действующий институт демократии, популярный президент без политической силы, -- заявил политолог. -- Почему Путин должен играть за всех? Такая система не вечна».

К этой точке зрения частично присоединился первый заместитель директора Центра политтехнологий Борис Макаренко. «Сложившаяся путинская система власти достраивает себя по модели закрытого типа, а закрытая система быстро тупеет», -- пояснил г-н Макаренко. По его мысли, путинская модель закрыта от негативной информации «снизу», поэтому правительство и президент не реагируют на бурное общественное недовольство такими вещами, как монетизация льгот и дело ЮКОСа».

Кстати, ЮКОС был едва ли не единственным вопросом, в оценке которого политологи проявили единодушие. Даже Вячеслав Никонов, нахваливая либерализм президента, отметил, что «затягивание конфликта вокруг ЮКОСа чревато отрицательными последствиями».

Также эксперты почти единогласно решили, что политическая карьера Путина после 2008 года не закончится. Но объяснили это каждый по-своему. «Перестав быть президентом, Путин останется лидером страны, и новому главе государства придется равняться на него», -- заявил Глеб Павловский. «Нет, такие титанические усилия предпринимаются не для того, чтобы потом освободить кресло, -- скептически заметил г-н Делягин. -- Впереди у нас если не вечность, то уж точно не четыре года». В ответ на это Вячеслав Никонов напомнил, что в Европе отставные главы государств сплошь и рядом занимают другие важные посты, так что Путин может стать министром или даже премьером. «Думаю, нас ждет промежуточный вариант между бесконечным сидением на посту президента и выращиванием роз в районе Рублевского шоссе», -- заключил г-н Никонов. И только Борис Макаренко не согласился с этим, заявив, что в России не может быть двух центров власти -- президента и премьера, так что в 2008 году скорее всего будет проведена спецоперация «Преемник-2».

Разногласия политологов разделяют и простые россияне, также неоднозначно оценивающие своего, казалось бы, такого любимого президента. Это показал приуроченный к ста дням с момента путинской инаугурации опрос ВЦИОМ. Согласно полученным данным, как минимум 50% респондентов полагают, что их надежды, связанные с пребыванием Путина у власти, в той или иной мере оправдались. Зато надежды 28% опрошенных за эти годы рассеялись, а еще 10--13% вообще ни на что в связи с этим конкретным президентом не надеялись.

Положительно оценивают деятельность Владимира Путина прежде всего обеспеченные избиратели. Из тех, кто оценил свое материальное положение как хорошее, целых 68% рассказали социологам о сбывшихся надеждах и всего 10% -- о несбывшихся. Среди россиян со средними доходами это соотношение составляет 57 и 25%. А мнения плохо обеспеченных опрошенных разделились примерно поровну -- 40 и 39%.

Такие противоречивые оценки показывают, что в обществе до сих пор нет единства по вопросу о том, куда ведет страну путинский курс. Из-за этой неясности одни видят в президенте либерального западника-реформатора, другие, напротив, «сильную руку» и укрепление вертикали власти. И у той, и у другой концепции находилось достаточно приверженцев, что и помогло Владимиру Путину переизбраться на второй срок.

Может быть, в ближайшие годы какая-то из двух точек зрения получит веские подтверждения, и сторонники противоположной «теории» откажут президенту в своем доверии. Вряд ли Владимиру Путину удастся, проводя такие радикальные реформы, как монетизация льгот, сохранять баланс между интересами различных социальных групп и одинаково высокий уровень доверия во всех слоях электората. Косвенно на это указывает падение электорального рейтинга президента, который этим летом, по данным ВЦИОМ, снизился до 59%, а по данным ФОМ -- даже до 48%.