Под занавес сезона -- еще один фотофестиваль. На этот раз Хьюстонский, приехавший в Москву не целиком, а избранными местами. Потому сравнивать его с нашим родным, московским, невозможно и нечестно. Хотя четыре выставки и создают некое впечатление, но все же менее сильное, чем простое изложение программы этого фестиваля на его сайте в Интернете. Хьюстонский фотофест показывал уже эти выставки в России -- в прошлом году в Самаре, вместе с «Фотографиями, сделанными народом» (о событиях 11 сентября). Теперь Самарский музей числится соорганизатором выставки.

Выездные сессии фотофестивалей -- отдельный жанр. Чем больше и сложнее событие, тем труднее ужать его до транспортабельных размеров. К тому же показывать надо характерное; привозить лучшее, музейное; особого смысла не имеет -- звезды работают сами на себя, а не на фотофест. Да и нет в программе Хьюстонского фестиваля знаменитостей -- это актуальное шоу, а выставки звезд показывают параллельно, в местных музеях. И все же от знаменитого, мощнейшего, старейшего в Америке, чрезвычайно продвинутого Хьюстонского фотофестиваля ждали большего. Понятно, что уличную программу привезти не могли, а на суперсовременные мультимедийные технологии, которыми славится Хьюстонский фотофест, денег у организаторов не было. В результате совмещения желаний с возможностями получилась насыщенная информационная версия. Классик Джордж Краузе, американские новаторы группы Мануал, небольшая ретроспектива -- авторы, которых показывали в Хьюстоне в рамках основных программ, -- и представление начинающих, участников программы для новичков, где каждый может использовать свой шанс стать звездой, -- эти четыре выставки заняли Музей современного искусства в Ермолаевском переулке.

Джордж Краузе -- фотограф известный, почти знаменитый, он -- лауреат премий и почетных стипендий, его работы хранятся в главных фотографических коллекциях -- американских и европейских. Усиливает ощущение, что представленное -- настоящая, подлинная фотографическая классика и то, что работы для выставки отобрали черно-белые: из особенно удачных «уличных фотографий», еще немного обнаженных, несколько посвященных теме смерти, несколько -- метаморфозам. Следы предшественников, среди которых Краузе называет обычно Картье-Брессона, Странда и Кертеша, очевидны в ранних, самых известных работах. Потом Краузе увлекся сюрреализмом. Естественное для учителя (а преподавал он долго и успешно) внимание к самым разнообразным богатствам, выработанным человечеством, сбило начальный настрой и обеспечило разнообразие форм и мыслей.

Два бьющихся синхронно сердца участников группы «Мануал» (Сюзанна Блум и Эд Хилл) отданы цифровой фотографии, экологическим проблемам, Пуссену и Малевичу. Увлекательные и разнообразные комбинации на эти темы -- леса, поля и воды, оскверненные человеком, как существом низшим, и облагороженные геометрической гармонией и классическими композициями, -- на выставке представлены в двух видах: фото и видео. В видеопрограмму включили и впечатления от волжских берегов -- результат прошлогоднего визита в Самару.

Две сборные выставки много говорят о всемирной отзывчивости и политической корректности Хьюстонского фестиваля. Дети разных народов, опытные и новички представлены в разумных пропорциях -- понемногу отовсюду и обо всем. Участвуют чехи, китайцы, датчане, жители Испании, Венесуэлы, Южной Кореи и, разумеется, Соединенных Штатов. Поражает число ушибленных сюрреализмом. На нашей почве это любимое живописцами течение не привело к столь многочисленным и тяжким последствиям в фотографии. Представлены модные тренды -- политические ассоциации скотобойни с кровавым диктаторским режимом, возможно, поймут не все. А вот проблемы самоидентификации на восточном и одновременно феминистском материале по нынешним временам стали вполне общепонятны. Несть числа земным несправедливостям и посвященным им фотографиям. Фотографии представлены в основном художественные. Лишь немногих увлекает реальная жизнь, тот мир, который придуман не фотографом, а существует независимо. Домики Ганса Христана Шинка, как игра в «найдите десять отличий», -- аккуратные, с кружевными занавесочками, зелененькими газончиками, вазонами с цветами -- все на один манер. Современный немецкий пейзаж, с которым без надежды на успех соревнуется теперь наш, новорусский. Финна Пентти Саммаллахти тоже интересует окружающая действительность -- заснеженные карельские и сибирские просторы, стамбульские переулки, дворовые собаки, дорожная грязь. Все просто и очень мило, будто не было тысяч репортажей на ту же тему.

Подписи: Классик Джордж Краузе («Абрис», 1979) и новаторы -- группа «Мануал» («Наблюдатель и гробница», 1998)