Кинофестиваль стран СНГ и Балтии по-прежнему называется «Киношок». На его открытии «шоков» было два. Во-первых, речи представителей администрации Краснодарского края, призвавших кинематографистов стать авангардом возрождения сверхдержавы, отменить границы и получить единые краснокожие паспорта. (Призыв озадачил гостей из Прибалтики, Украины, Закавказья и Средней Азии, белорусская делегация не вздрогнула.) Во-вторых, казачий ансамбль «Криницы», который должен был завершить торжественную часть, на сцену почему-то не вышел, и после пяти минут фонограммы с притопами и уханьем на подмостки выплыла член жюри Лидия Федосеева-Шукшина с Эльдаром Рязановым. Зрители были довольны, а организаторы фестиваля -- не очень: проспавших выход плясунов отчитывали строго.

На следующий день все пошло по-заведенному. «Киношок» ездит по казачьим станицам и демонстрирует краснодарцам, от какого наследства мы не отказываемся: Лидию Смирнову и Стаса Садальского, Клару Лучко и Инну Макарову. Организаторы ждут приезда Валентины Матвиенко и внимания правительства -- для более теплых отношений с администрацией края, которая хоть и жаждет восстановления сверхдержавы, очень не против более тесных контактов со столицей. Кстати, на будущий, юбилейный фестиваль обещаны главы стран СНГ, так что Анапу ждет настоящий саммит, по случаю которого Путин не Путин, но кто-то приедет. Если, конечно, краснодарские вожди научатся держать себя в руках и не станут в лицо президентам независимых государств ляпать про заветное.

Вообще-то фестиваль живет в двух измерениях, и 9 сентября, с началом конкурсной программы, открылось второе. В санатории «Россиянка» высокое начальство появляется лишь на банкетах по случаю открытия-закрытия. Зато там показывают фильмы, которые мало где можно увидеть. Например, черно-белую картину «Остановка», снятую в Киргизии на личные копейки режиссера и сценариста, за два дня и с двух точек. Несмотря на абсолютную производственную убогость, картина оказалась очень интересной. На автобусной остановке застыли три человека -- мужчина, мальчик, старик. Вдали шумит магистраль, а на проселке нет никого. Подходит женщина, потом пьяный. Пьяница затевает ссору, его отталкивают, он плачет, его жалеют. Все. Автобус так и не пришел. В 22 минуты уложено очень долгое ожидание. Сценарист на пресс-конференции сказал, что на съемках все чувствовали: Киргизия оказалась на обочине, вдали от настоящих дорог, это и определило настроение.

Кино в бывших советских республиках снимают по разным причинам. Но все еще редко и мало. Поэтому желание сообщить о себе миру очень сильно. Это делает фильмы значительнее, возвращая кино из области чистой игры в жизнь, наполняя их добавочным смыслом. В отличие от минималистского фильма из Киргизии грузинский «Ковчег» традиционно театрален, избыточен и разноцветен. Но исторического пессимизма в нем едва ли не больше -- это история маленького сумасшедшего дома, окруженного безумным миром ненависти.

Пока живы люди, вместе учившиеся и воспитанные в одной культуре, желание показать друг другу свои работы естественно. Что происходит в кино, оказавшемся на обочине, полезно понять не только его создателям. Возможно, именно там оно и живо по-настоящему, поскольку используется по назначению -- не для развлечения, а для коммуникации, оставаясь посланием к человеку, хотя и по неизвестному пока адресу.