Знаменитый автор американских политико-философских бестселлеров Фрэнсис Фукуяма заявил, что не будет голосовать в ноябре за Джорджа Буша. Заодно г-н Фукуяма призвал министра обороны Дональда Рамсфелда уйти в отставку. Новость скандальная. Ведь в 1997 году Фукуяма был среди учредителей неоконсервативного фонда "Проект американского века", который скорее следовало бы назвать проектом «американской вечной империи». В этом небольшом (всего семь постоянных сотрудников), хорошо обеспеченном частном фонде прорабатывались главные элементы будущей доктрины Буша. Именно Рамсфелд и его первый зам Пол Вулфовиц некогда привели молодого выпускника гарвардской аспирантуры Фукуяму в большую великодержавную политику, устроив его в начале 80-х годов в администрацию президента Рональда Рейгана отслеживать советские дела в Афганистане.

Отправить в непочетную отставку Рамсфелда и других ультрасиловиков Буша ныне требуют десятки знаменитостей, причем далеко не левого толка. Например, бывший генерал морской пехоты Антонио Зинни и автор техношпионских боевиков Том Клэнси. Но заявление Фукуямы -- показатель кризиса в администрации Буша. Ведь г-на Фукуяму заслуженно считают не только самым образованным и наименее провинциальным неоконсерватором, но и экспертом, способным уловить прежде остальных изменения общественно-политической конъюнктуры. Бывший эксперт по Ближнему Востоку с европейскими связями, он предостерегал Белый Дом от вторжения в Ирак.

Философский трактат считается достигшим высшей популярности, если все его цитируют и обсуждают, даже не читая. Такого в начале 90-х годов удостоились два конкурирующих бестселлера: "Столкновение цивилизаций" Сэмюэла Хантингтона и "Конец истории и последний человек" Фрэнсиса Фукуямы. Победил Фукуяма, сын скромного протестанского пастора японского происхождения. Между прочим, в 1941 году родителей Фукуямы, как и всех японских иммигрантов в США, на всякий случай отправили в лагеря. Позднее их сын признавал, что паранойей, увы, страдал не только сталинский режим.

Знаменитостью Фукуяма стал в 37 лет после статьи (вскоре выросшей в книгу), которую летом 1989 года, на фоне апогея горбачевской перестройки, напечатал журнал "Национальный интерес", орган наступательного консерватизма. Статья удачно сочетала доходчивость, политическую актуальность и солидное философское обоснование. Оно было почерпнуто из работ русского гегельянца Александра Кожевникова, который в 30-х годах в парижской эмиграции стал называть себя профессором Кожевым. Фукуяма до того, как попал в карьеристский и политизированный Гарвардский университет, успел выучить древнегреческий в более академичном Корнелле. Еще он стажировался в Париже в семинаре у эпатажного игрока в слова Жака Дерриды.

Эта выучка помогла молодому и экзотически узкоглазому Фукуяме обойти маститого гарвардского мэтра Хантингтона. В своем старомодно расистском "Столкновении цивилизаций" Хантингтон призывал англосаксов к суровой бдительности перед лицом азиатской угрозы. Но в начале 90-х социальный заказ был на оптимизм и глобализацию, переделывающую мир по образу Америки. Это и уловил Фукуяма, приятно поразив воображение западного элитарного читателя цитатами из Гегеля и Кожева. Оказывается, они давно предсказывали достижение вершины эволюции духа в точке, где не останется иррациональных тиранов и прочих врагов либеральной демократии, а будут лишь деловито-предприимчивые, культурно открытые, физически и морально здоровые индивиды. И эти индивиды будут организовывать свои отношения на основе рационального расчета, экономической и политической выгоды. Это и будет -- уже настает! -- конец истории человечества. Конечно, только в философском смысле. Конец означает не прекращение вообще всяких событий, а конец духовного поиска, борьбы за лучшую организацию общества. В одной из рецензий это настроение выражено конкретнее: "В финале всемирной истории остались США и СССР. Победили мы!"

Академические авторитеты ругали Фукуяму за упрощение Гегеля и называли его книгу "аспирантским рефератом на четверку с минусом". Но книга была переведена на десятки языков, и ее автор получил только авансом 400 тыс. долл. Феноменальный японоамериканец сумел внедрить в не склонной к философии Америке французскую модель общественно-философского гуру, какими были, например, Жан-Поль Сартр, Мишель Фуко или Жак Деррида, встав при этом на позицию державников-консерваторов, у которых всегда было много денег и власти, но мало интеллигентности и интеллекта.

Фукуяма заполнил этот пробел и на протяжении последнего десятилетия публиковал один за другим интеллектуально-политические бестселлеры на злобу дня: о пользе доверия в бизнесе, о необходимости консервативного ограничения генной инженерии... Трудно сказать, что конкретно уловил Фукуяма в вашингтонской конъюнктуре, публично восстав против Буша-младшего и Рамсфелда. Но чутье у него отменное.