Обстановка вокруг Южной Осетии продолжает оставаться напряженной. Грузинский госминистр по вопросам урегулирования конфликтов Георгий ХАИНДРАВА в интервью «Времени новостей» рассказал, что надо сделать после московского раунда переговоров, состоявшегося 15 июля.

-- Когда состоится новая встреча сопредседателей Смешанной контрольной комиссии?

-- В конце июля, скорее всего в Тбилиси. Необходимо продолжить переговоры, чтобы снять напряженность в зоне конфликта. Для этого нужно отвести все формирования, которые там не имеют права находиться. И в целом надо провести демилитаризацию региона. Это позволит лучше подойти к прямым переговорам с осетинами по политическому решению проблемы, в том числе по статусу Южной Осетии (бывшая автономная область в составе Грузии в 1990 году провозгласила независимость. -- Ред.). Для восстановления доверия нужно отпустить трех грузинских полицейских, которые были захвачены в Цхинвали еще 7 июля.

-- Южная Осетия заявляет, что вывела добровольцев или наемников, прибывших из Абхазии, Приднестровья, Северного Кавказа.

-- Мы поставили вопрос о проведении мониторинга, чтобы убедиться, что там их или других деструктивных сил нет. Пока между сторонами существует дефицит доверия, такой мониторинг могли бы проводить Смешанные силы по поддержанию мира совместно с наблюдателями ОБСЕ.

-- Что вы скажете о роли российских посредников?

-- Лед тронулся. Россия начала проявлять понимание того, что не могут бесконечно существовать неконтролируемые анклавы с вооруженными людьми и техникой. Ведь это вредит и ее интересам. Это опасные тенденции и для России, и для Грузии. Тем более что все заявления Цхинвали о независимости или присоединении к России не более чем авантюра и политические иллюзии.

-- Говоря о неконтролируемом вооружении, вы, видимо, имеете в виду и задержанные в воскресенье в зоне конфликта противотанковые ракетные комплексы «Фагот»?

-- Задержание такого мощного и серьезного оружия в зоне конфликта только подтверждает все то, о чем мы говорили на встречах в Москве. Снова происходит передвижение вооружения по зоне конфликта, снова нет должного контроля. К тому же каким-то образом к этому причастны российские миротворцы. Это вызывает нашу обеспокоенность, к тому же это происходит на фоне процесса переговоров. Поэтому нужен обязательный контроль повсюду в Южной Осетии и Рокском тоннеле.

-- Но после грузино-осетинского конфликта в каждой осетинской семье, наверное, есть оружие.

-- Вот поэтому мы и говорим о полной демилитаризации. Конфликт зиждется на незаконном оружии. Это политико-военный конфликт, а не этнический, не конфликт между людьми. Да, есть перестрелки. Но ведь между грузинами и осетинами, слава богу, нет никаких инцидентов.

-- В Тбилиси говорят, что президент Южной Осетии Эдуард Кокойты может разделить участь бывшего лидера Аджарии Аслана Абашидзе и покинуть родину, уехав в Россию.

-- Мы готовы с ним разговаривать и договариваться. Пока у Кокойты есть этот шанс, но скоро может настать время, когда такая возможность будет упущена.

-- Не будет ли Тбилиси ставить вопрос об интернационализации миротворцев в Южной Осетии?

-- Вряд ли. Речь пока идет о расширении зоны их ответственности в глубь Южной Осетии.

-- Продолжит ли Тбилиси настаивать на выставлении совместного поста в Рокском тоннеле?

-- Обязательно.

-- Во время грузино-абхазского конфликта вы были госминистром по Абхазии. После войны вернулись к режиссуре и сняли фильм «Кладбище грез» о грузинах и абхазах, разведенных конфликтом. Нет ли желания снять фильм о Южной Осетии?

-- Желание снять есть, но времени нет. Я бы назвал этот фильм «Пора прозрения».