Последние месяцы председатель правления «Газпрома» Алексей Миллер довольно часто заявляет о намерении создать энергетический концерн в самом прямом смысле слова. Под этим лозунгом прошло даже годовое собрание акционеров газового монополиста. Об этом свидетельствует и покупка группой значительных пакетов акций РАО «ЕЭС России» и «Мосэнерго» примерно за 1 млрд долл. Однако в консолидированной отчетности столь солидная инвестиция, которая без всяких сомнений должна быть оценена как стратегическая, отражена в качестве краткосрочного вложения с целью получения прибыли от перепродажи. Если в конечном итоге выяснится, что цели у группы иные, по мнению экспертов, менеджеры «Газпрома» могут столкнуться с недоверием к отчетности компании со стороны рынка.

По словам Максима Мошкова из Brunswick UBS, некоторые данные вызывают у него серьезное беспокойство. «Мне непонятно, почему «Газпром» продолжает учитывать покупку акций энергокомпаний как краткосрочное финансовое вложение, хотя менеджмент уже объявил вхождение в электроэнергетику своей стратегической задачей, -- говорит он. -- Получается, что либо г-н Миллер говорит неправду, либо в отчетности, подписанной им самим, содержатся некорректные сведения от компании». Эксперт утверждает, что это как минимум вольное обращение с правилами международной отчетности.

Пресс-секретарь главы «Газпрома» Сергей Куприянов сказал газете «Время новостей», что не видит противоречий между отчетностью и стратегией на становление энергетического концерна. «Инвестиционных решений «Газпрома» в этой сфере пока нет, и их наивно было ожидать до утверждения сценария реформы РАО «ЕЭС России», -- говорит он. -- Поэтому покупку Газпромбанком пакетов акций энергокомпаний на нынешнем этапе реформы РАО мы рассматриваем как краткосрочные финансовые операции. Нам они интересны, поскольку такие операции позволяют более реально смотреть на процессы, происходящие в электроэнергетике, проводить своих представителей в органы управления компаний. В будущем мы будем принимать решения по получению контроля над конкретными объектами».

Однако объем вложений свидетельствует об изначальном стратегическом характере покупки акций в преддверии приватизации энергогенерирующих активов. До последнего времени «Газпром» старался не афишировать эти покупки, а потому не раскрыл эти трансакции в международной отчетности за III квартал 2003 года (хотя был обязан). Признать в годовом отчете, что это были долгосрочные инвестиции, -- означало бы подвергнуть сомнению качество и полноту раскрытия информации в предыдущей отчетности. Впрочем, по словам Максима Мошкова, подобная ситуация в любом случае очень негативно характеризует уровень корпоративного управления в концерне.

Еще одной неприятной тенденцией работы «Газпрома» в прошлом году, нашедшей свое отражение в годовой отчетности, стал рост бартера в капитальных вложениях компании. В 2001 году он достигал огромной цифры -- 31% от общего объема. Через год менеджменту удалось переломить ситуацию и снизить долю неденежных расчетов в инвестиционной программе вдвое (до 15%). В прошлом году руководство монополии растеряло большую часть достижений 2002 года в этой сфере -- доля бартера выросла до 24% (до 1,2 млрд долл.). Что свидетельствует о новом витке проблем с эффективностью капитальных вложений «Газпрома».