В целом произошедшие изменения в системе исполнительной власти закладывают базу качественного изменения содержания административной реформы. Так, если раньше в ходе нее решались уникально российские задачи переходного периода, то теперь во все большей степени встает та же задача, с которой пытается справиться большинство стран современного мира, -- повышение эффективности государственной машины.

Такого типа административные реформы идут почти повсеместно. Реформы пережили Китай, Канада, США, Австралия, Бразилия, Великобритания, Венгрия, Германия, Нидерланды, Новая Зеландия, Польша, Финляндия, Чили, Южная Корея. Сейчас меняются подходы к госуправлению в Италии.

Реформа административной системы перестает быть уникально российским явлением. В мире параллельно идет аналогичный поиск форм государственного регулирования, способных обеспечить эффективность государства как такового. В основном разрабатываются идеи перестройки административной системы по аналогии с корпоративным управлением -- через отделение менеджеров-исполнителей от собственников (представителей национальных интересов). И схожесть подходов здесь очевидна.

Но российская специфика сохраняется в том, что в российских реформах политическое содержание лишь только угадывается. Пока фиксируется разрыв между оформившимся представлением об идеальной модели и относительно незрелыми условиями ее реализации. В России подобные ситуации, как правило, разрешаются за счет форсированного продвижения модели. В том числе посредством повышения нагрузки на отдельные ее инструменты и конструктивные блоки. Так в конце 80-х -- начале 90-х годов на основе форсированной нагрузки на отрасли топливно-энергетического комплекса удовлетворялись в социалистическом государстве потребности народного хозяйства в энергоносителях (в ущерб энергосберегающей политике и адаптации целевых ориентиров по отдельным отраслям комплекса). А во времена «шоковой терапии» рынок вводился опять же через свою производную -- свободное ценообразование.

Масштабная реструктуризации органов исполнительной власти показывает, что пока процесс поиска эффективной модели государства идет через самоотделение административной системы от других сегментов общества. Весьма неспешно исполнительные органы обособляются от политики, экономики, гражданского общества, а также от научного и экспертного сообщества. Причем, что характерно, никто из субъектов сам не торопится отдалиться от административной системы. Сращивание бизнеса и государства известно. В политике пресловутый административный ресурс сделался притчей во языцех. Российское экспертное сообщество далеко от think tanks и не может рассматриваться как реальный элемент гражданского общества. Пока большинство фондов только «упаковывает» решения, принимаемые иными социальными группами, т.е. продает инструменты, при помощи которых заказчики придают своим интересам видимость объективных доминант общественного развития.

Увы, чиновничество по-прежнему остается движущей силой реформы. И не только потому, что иного локомотива не наблюдается. Есть к тому и еще несколько специфических причин.

Во-первых, к этому подталкивает сама конструкция государственной машины, к которой приложены модернизационные усилия. Никакое хоть сколько-нибудь значительное мероприятие нельзя осуществить вне исполнительного аппарата и без его участия. Не найдется ни точки приложения усилий, ни инструментов. Реформирование без бюрократии -- прожектерская наивность.

Во-вторых, чиновник идеологически пуст. Главное для бюрократа -- остаться внутри часового механизма, а какое время будут показывать стрелки на циферблате, -- для него не принципиально. Общественное положение чиновника зиждется на трех китах: компетенции, полномочия, статус. И первичен в этой триаде статус. Он является основанием к назначению материального содержания, объема социального пакета, льгот и привилегий.

А значит, итог текущего этапа будет также зависеть от того, на какие самоограничения готова пойти власть, сохранив при этом суверенитет и дееспособность российского государства. Формой движения будет форсирование административных преобразований, наделяемых значением основного способа решения общественных проблем.