На днях в Москве и Вашингтоне произошли два важных события, которые могут сказаться на характере отношений, складывающихся между новым, постниязовским руководством Туркмении, с одной стороны, и Кремлем и Белым Домом -- с другой.

Владимир Путин встретился с членами Совета по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека при президенте России. Это всего лишь третья встреча Путина с созданным им самим четыре с лишним года назад советом. Последняя из них состоялась полтора года назад, и за это время у правозащитников накопилось немало вопросов к главе государства, поэтому беседа оказалась долгой -- более трех часов. В самом конце встречи, когда освещавшие ее журналисты уже покинули зал, была поднята «туркменская» тема. Член совета Святослав Забелин, по чьей инициативе это произошло, рассказал «Времени новостей», как это было.

Речь шла о судьбе соотечественников, оставшихся после развала СССР за пределами России. Святослав Забелин сообщил президенту, что в Туркмении арестован российский гражданин, сопредседатель Международного социально-экологического союза Андрей Затока, а представители посольства России в Ашхабаде на просьбу российских экологов вмешаться в ситуацию ответили, что «они в курсе, но ждут команды из Кремля». По словам Забелина, реакция Путина была молчаливой, но вся его мимика выражала крайнее удивление, мол, зачем им эта команда.

Эколог подтвердил: «В российском посольстве ждут вашей команды, письмо вам по этому поводу написала Элла Александровна (Памфилова, глава совета. -- Ред.), и я тоже прошу вас дать такую команду». «За что его посадили?» -- спросил Путин. «Да ни за что, за то, что природу охранял. Предъявлены смехотворные, несерьезные обвинения».

Президент, как рассказывает Забелин, выглядел искренне озабоченным и пообещал разобраться. Элла Памфилова передала Владимиру Путину обращение в защиту Андрея Затоки, направленное ему 280 (!) правозащитными и экологическими НПО из России и из стран СНГ.

Какой окажется реакция Ашхабада на «озабоченность» Кремля (если такая будет продемонстрирована), сказать трудно. Однако очевидно, что по характеру этой реакции можно будет судить о готовности преемников Ниязова отмежеваться от оставленного им деспотического наследия.

Совершенно другого рода, уже чисто «туркменское» мероприятие, состоялось в Вашингтоне. Там был организован телемост между проживающими в Европе лидерами туркменской оппозиции и штаб-квартирой Фонда Карнеги. На Коннектикут-авеню собралась солидная аудитория -- политики, журналисты, дипломаты, в том числе сотрудники посольств России, Узбекистана, Азербайджана в США... Всех их объединял интерес к тому, как видят будущее Туркмении оппозиционеры, которые сумели объединиться и выдвинуть своего кандидата на президентских выборах 11 февраля. Политических противников покойного диктатора представлял председатель Республиканской партии Туркмении Нурмухамед Ханамов и лидер движения «Ватан» Худойберды Оразов, который и стал единым кандидатом от оппозиции.

Разумеется, американскую аудиторию интересовало, как оппозиционеры надеются реально принять участие в выборах. Ответом им был призыв к США с «просьбой не денег для оппозиции и не военной интервенции в Туркмению», а «содействия в налаживании диалога с Ашхабадом». Г-н Оразов рассказал о своем видении будущих туркмено-российских отношений, которые должны определяться «экономической целесообразностью», базирующейся на «простом понимании того, что это крупнейший газовый игрок в мире». Экс-глава Центробанка Туркмении надеется, что и в Москве разделяют сугубо коммерческий подход к отношениям с Ашхабадом.

Задавали в Фонде Карнеги и вопросы о судьбе политических заключенных в Туркмении и главного из них, бывшего вице-премьера и министра иностранных дел Бориса Шихмурадова. По сведениям Оразова, в первый же день после смерти Ниязова Шихмурадов был срочно переведен из тюрьмы в Ашхабаде в Туркменбаши (бывший Красноводск). Власти, по словам оппозиционера, опасались, что в столице на тюрьму может быть совершен налет...

Телемост вслед за статьями оппозиционеров, опубликованными в ведущих газетах США, очевидно, не последнее мероприятие из тех, что будут формировать отношение американской общественности, а, следовательно, и администрации к новой власти в Туркмении.